Смотрят российские космонавты перед стартом. Суеверия и приметы космонавтов. Обязаны ли американские астронавты изучать русский язык

В эти дни в издательстве "Молодая гвардия" выходит книга Юрия Батурина "Повседневная жизнь космонавтов". Перевод с космического языка терминов универсальному автору (космонавт, ученый, писатель) удался блестяще! Мы представляем вниманию читателей незыблемую традицию, которая сложилась у посланников Земли перед началом полета.

Вечером оба экипажа и члены стартовой команды идут смотреть фильм "Белое солнце пустыни". Начинали его снимать на "Ленфильме", а заканчивали на "Мосфильме". Принимали фильм ранней осенью 1969 года, но не приняли и, как тогда говорили, "положили на полку". А. А. Леонов, которому хотелось поднять настроение космонавтам накануне старта, договорился, чтобы ему дали ленту для показа в очень закрытой небольшой аудитории. Экипаж был в восторге. Слухи о том, что космонавты перед стартом смотрят какое-то удивительное кино, дошли до Л. И. Брежнева. Он сам посмотрел фильм, и тот ему понравился. После этого приключения красноармейца Сухова вышли на широкий экран.

А для космонавтов просмотр фильма стал традицией. Однажды один из членов экипажа, посидев немного на сеансе, встал и вышел.

Что ты делаешь? Тебе же лететь! - сказал ему другой космонавт.

Да я много раз его видел, наизусть знаю.

И что вы думаете? Полет пришлось прервать досрочно из-за болезни одного из членов экипажа. "Белое солнце пустыни" знают все, но напомним читателю сюжет картины.

Действие фильма происходит в начале 1920-х годов на восточном берегу Каспийского моря. Гражданская война заканчивается. Красноармеец Федор Иванович Сухов возвращается домой. По пути он спасает от мучительной смерти местного жителя Саида, имеющего свои счеты с басмачами. Сухову встречается отряд Рахимова, который гоняется за бандитом Абдуллой, сбежавшим из крепости и оставившим там свой гарем. Рахимов уговаривает Сухова позаботиться о женах Абдуллы, а сам отправляется за ним в погоню, оставив в помощники Сухову молодого красноармейца Петруху. Сухов вместе с женами Абдуллы возвращается в приморский городок Педжент. В скором времени там же появляется и Абдулла, который собирается через море переправиться за границу. Сухову нужны оружие и поддержка, чтобы противостоять Абдулле и защитить женщин. Он обращается за помощью к Павлу Верещагину, начальнику местного поста российской таможни. На помощь ему также приходит Саид. Верещагин срывает план басмачей ценой своей жизни. Сухову удается спасти гарем, за исключением одной девушки - Гюльчатай. Справившись с Абдуллой, Сухов продолжает путь домой к своей супруге Екатерине Матвеевне, которой по ходу фильма он пишет совершенно замечательные письма.

Фразы героев картины стали крылатыми, многие произносят их, уже не помня их происхождение. Среди них - "Восток - дело тонкое", "За державу обидно" и др. Космонавты Владимир Васильевич Коваленок и Александр Сергеевич Иванченков однажды на борту не вытащили из видеомагнитофона кассету с "Белым солнцем пустыни". Через некоторое время, занимаясь текущей работой, кто-то из них по ошибке включил не тот тумблер, и они услышали из динамиков станции громкое: "Здорово, отцы!" Несколько секунд они пребывали в ступоре, пока не вспомнили приветствие героя любимого фильма.

Фильм настолько полюбился космонавтам, что по нему стали устраивать заключительный экзамен экипажа. Например, спрашивали: "Какую икру ел Верещагин?" Правильный ответ: "Проклятую икру". И "Чего не брал Верещагин?" Правильный ответ: "Мзду". Или: "Сколько стоит один Сухов?" Ответ: "Один Сухов стоит целого взвода". Говорили: не сдашь экзамен - в космос не полетишь. Список вопросов постепенно расширялся, какие-то уходили.

Вот перечень канонических вопросов этого экзамена:

Какой кадр наиболее захватывающий в начале фильма?

Как и когда производил сверку времени Сухов?

Сколько глотков воды выпил Саид? Сколько глотков сделал Сухов?

Сколько бандитов выкопал Сухов?

Сколько жен было у Абдуллы? Назовите их имена.

Назовите кличку Абдуллы.

Сколько времени мотался по пустыне Сухов?

Куда шел Сухов?

Сколько баранов взял Джавдет у Саида?

Сколько выстрелов сделал Рахимов?

Как нужно было брать Абдуллу в старой крепости?

Сколько стоит один Сухов?

На какой день пришел Сухов в Педжент?

Какая величайшая ценность была в музее у Лебедева?

Как звали подпоручика?

Как звали кота Сухова?

Когда взяли динамит старики?

Какого века были ковры в музее?

Какая песня исполнялась на граммофоне?

Сколько осетров плавало в бассейне таможни?

Какую песню пел Саид?

На что выменял Верещагин павлинов?

Откуда родом Петруха?

Что говорила Сухову на ухо Гюльчатай и сколько ей лет?

Какой системы был пулемет у Сухова?

Какая неисправность была у винтовки Петрухи?

Любимая жена Абдуллы?

Кто был замом у Абдуллы?

Какую икру ел Верещагин?

Сколько выстрелов сделал Абдулла в цистерну для нефти?

Какой системы были гранаты у Верещагина? Как звали Верещагина?

Что нужно человеку, чтобы встретить старость?

Как звали жену Верещагина?

Что оставил Саиду Сухов?

Какой марки часы у Сухова?

Какой народ собрался у Сухова?

Кто избил Петруху?

Каким стилем плавал Сухов?

Сколько выстрелов сделал Ибрагим?

Какое прошлое было у жен Абдуллы?

Кто хорошо знал Верещагина?

Когда последний раз брился Сухов?

Как будет хорошо Сухову, когда Абдулла зажжет нефть?

Сколько дырок было на халате Саида?

Чего не брал Верещагин?

Сколько раз выстрелил Абдулла, пока его не убил Сухов?

Сколько раз ударили карабином по крышке люка нефтехранилища?

Какой нефтью обливали цистерну?

Какого цвета были ковры, что похуже?

За какую ногу держал Сухов одну из жен Абдуллы и как ее зовут?

Какое определение дал Саид Джавдету и Абдулле?

Как ходит Екатерина Матвеевна?

Как скучает Сухов?

До каких пор не будет покоя Сухову?

Как бросало Сухова?

На самом деле, такими вопросами проверялись внутреннее состояние космонавта, его внимательность, память, способность сосредоточиться и чувство юмора.

Космические полеты становились все более и более регулярными. Постепенно ответы на все вопросы стали известны не только космонавтам, но и окружающим. Экзамен потерял смысл, так как новые интересные вопросы для каждого следующего экипажа уже трудно было придумать. Но фильм продолжают смотреть с удовольствием, и не только потому, что верят - фильм приносит удачу, но очень уж отвечают ностальгические воспоминания Федора Ивановича Сухова о своей родине мыслям космонавтов, надолго покидающих свою Землю. Да и письма Сухова незабвенной своей Екатерине Матвеевне любовью и уважением схожи с письмами самих космонавтов родным, отправляемыми с борта в XX веке в конвертах с улетающим экипажем, а сегодня электронной почтой (но иногда и, как прежде, на листе бумаги).

А жен у Абдуллы было девять: Зарина, Джамиля, Гюзель, Саида, Хафиза, Зухра, Лейла, Зульфия и, конечно, Гюльчатай. Ее-то все помнят ("Гюльчатай, открой личико").

Отрывок из книги Юрия Батурина "Повседневная жизнь российских космонавтов" (Издательство "Молодая гвардия", 2011 год).

Как спят в космосе

Ну вот день почти закончен. Сейчас изучим план на завтра. Так... Вот за это отдельное спасибо: предлагают завтра проснуться в пять утра и запустить вакуумирование камеры, необходимой для эксперимента, который начнется в десять часов. В 5.10 можно лечь и доспать... Отбой положен в 23.00 - так по режиму труда и отдыха. Сейчас час ночи. Пора спать.

Я не сказал: "ложиться спать", - потому что там, где нет "верха" и "низа", ложиться в прямом смысле невозможно. Спальное место может оказаться вовсе не на условном полу, а на боковых панелях ("стенках"), а то и на "потолке". Получается, что спать можно и "стоя", и "вверх ногами", и как угодно.

В служебном модуле МКС (на базовом блоке орбитального комплекса "Мир") есть две каюты - для командира и бортинженера. Каюта - это узкий вертикальный "пенал", около двух метров высотой, как шкаф без дверки, но занавешенный, вертикальный относительно условного "пола" и "потолка". Спальный мешок прикрепляется вертикально - ногами к условному полу, головой - к условному потолку. Напротив - небольшое зеркало, вентилятор, лампа освещения, на панелях помимо компьютера можно увидеть фотографии близких, книжку, некоторые важные бумаги. Есть и небольшой иллюминатор, чтобы можно было глянуть в "окно" перед сном. Каютка совсем маленькая - разместиться в ней может только один человек.

Если в экипаже трое, а также в период прибытия смены остальным приходится организовывать себе маленькую космическую "спальню" в других модулях станции (иногда командир или бортинженер - но только один из них! - тоже предпочитает найти себе закоулок потише и поспокойнее). Что такое настоящая космическая "спальня"? Это не только место, где спишь. Это своего рода личная "берлога", где можно уединиться на десять минут в рабочий день, чтобы отдохнуть чуток или прочитать письмо, сделать запись в дневнике. Для этого важно не только выбрать место для спального мешка, но и организовать вокруг него похожую жилую (и рабочую - компьютер!) зону. Необходимо зафиксировать на панели с помощью резиновых лент или "липучки" ("велькро") личные вещи: расческу, зеркальце, бритву, блокнот, ручки, диктофон, пакет с соком, чтобы сделать пару глотков ночью, и многое другое, что требуется человеку в повседневной жизни. Надо, чтобы там был светильник, позволяющий почитать, причем такой, чтобы выключать его можно было бы, не выбираясь из мешка. Найденная зона отдыха должна хорошо вентилироваться, чтобы не было душно, то есть вентиляторы должны быть неподалеку, но не слишком близко, дабы не создавать угрозу простудного заболевания (иммунитет в космосе у человека снижается). Температура воздуха должна быть комфортной. Надо, чтобы не требовалось каждый день убирать свои вещи, кроме разве что спального мешка. Нельзя, чтобы твоя "берлога" мешала другим членам экипажа выполнять свою программу (иногда космонавт тогда начинает какой-нибудь эксперимент, когда другие члены экипажа еще спят). И наоборот: перемещения других членов экипажа не должны мешать космонавту отдыхать, случайно будить его. Желательно, чтобы рядом не было шумно работающих систем. Сам спальник можно размещать где угодно, хоть на "потолке".

Много требований к космической "спальне", не сразу удается найти подходящее место. На станции "Мир" для этого приходилось и переезжать время от времени. Но вот на МКС соблюсти все перечисленные условия уже не удается. Почему? Казалось бы, сейчас, когда МКС стала в несколько раз больше "Мира", найти себе по нраву уголок не составляет труда. Но станция международная, экипаж большой, так что российским космонавтам нередко приходится жить втроем в одной "комнате". А модуль загружен продовольственными контейнерам, в том числе и уже пустыми, научной аппаратурой, упаковками с бельем и одеждой и т. п. Теперь на МКС появились малые исследовательские модули (МИМ). Пока это пустые бочки без научной аппаратуры, можно переночевать там.

Но вот место найдено. Теперь надо развернуть спальный мешок и привязать его к скобам на панелях, для этого достаточно шести точек крепления. Если их меньше, мешок будет болтаться. Можно и больше, но шесть достаточно. Однако если залезть в него, то все равно будешь покачиваться, ибо в невесомости он плотно к поверхности прилегать не будет. Для человека комфортной будет постель, частично имитирующая земные условия - ощущение опоры тела на кровать. Поэтому спальный мешок дополнительно фиксируют поперек тремя резиновыми поясами-притягами, пристегивая их карабинчиками к петлям на панелях.

Вполне может показаться, что вентиляция спального мешка недостаточна. Некоторые космонавты в таких случаях увеличивают его объем, вшивая полотенца. Другие стремятся расположиться так, чтобы воздушный поток от вентилятора был направлен внутрь спального мешка. При этом опять-таки важно не простудиться. Конечно, у спального мешка есть капюшон, им можно прикрыться от потока воздуха. Если же во время сна вы перевернетесь в мешке со спины на живот, лицо окажется внутри капюшона, где возникает застойная зона с повышенной концентрацией углекислого газа. Утром от этого у космонавта будет болеть голова, он будет неважно себя чувствовать, работоспособность его окажется пониженной - не выспался! Поэтому удобнее пользоваться не капюшоном, а шерстяной спортивной шапочкой, лучше всего совсем тонкой, не мешающей спать. Жена одного космонавта перед полетом мужа долго искала ему шапочку теплую, тонкую и легкую, чтобы как можно меньше отнимать вес укладки личных вещей. "А зачем ему там шапочка?" - поинтересовалась знакомая. "Чтобы спать под открытой форточкой", - пошутила жена.

Устраиваться в спальном мешке надо так, чтобы руки не плавали свободно в пространстве, стукая время от времени по твоему же лицу, но вместе с тем и так, чтобы в случае срабатывания аварийной сигнализации можно было быстро высвободиться из мешка. Вот такие сонные премудрости.

Теперь можно, удобно расположившись в космической постели, немного почитать на сон грядущий. Прямо из мешка, протянув руку, прибавим немного света, достанем здесь же зафиксированную книжку. Через 15 минут - пара глотков сока из заранее приготовленного пакета, гасим свет и - спать.

На сон по нормативам полагается семь-восемь часов, а мы уже задержались больше чем на два часа. Но это ничего. Почему-то в космосе, чтобы выспаться, хватает и пяти-шести часов (в первые дни полета для лучшей адаптации организма к невесомости, наоборот, нет ничего лучше длительного сна). По-видимому, это связано с тем, что на Земле во время сна отдыхают и мозг, занятый в течение дня решением многих проблем, и мышцы. В космосе ходить и бегать нет необходимости, вот и требуется для отдыха меньше времени.

Иногда космонавтам приходится напряженно работать несколько суток подряд, и тогда они ухитряются засыпать минут на двадцать-тридцать и восстанавливают таким образом работоспособность. "Коротким снам" они научились еще в процессе подготовки, там иногда приходится тяжелее, чем в космическом полете. Другое дело, что в космосе надо научиться спать при самых разных внешних помехах - вибрации, сквозняк, слишком высокая или слишком низкая температура, шум.

А на борту довольно шумно, работает множество систем - от сложных до обычных вентиляторов, гоняющих воздух. Уровень шума примерно такой, как в квартире на втором этаже прямо над трамвайной остановкой - в общем, привыкнуть можно. Опаснее в космосе - полная тишина. Это означает, что нет электричества, даже вентиляторы остановились. Следовательно, воздух не перемешивается, а значит, скоро вокруг головы космонавта скопится углекислый газ, который тот выдыхает. Впрочем, такой мрачный сценарий пока не реализовывался и приводится здесь просто как объяснение того, что тишина бывает пострашнее шума. Однажды на станции "Мир" ЦУП ошибочно выключил по командной радиолинии систему вентиляции. Однако космонавты проснулись от необычной тишины и сумели предупредить опасность. Так что шума можно и не слышать, а вот тишину вовремя услышать - очень важно!

Помимо постоянного шума на станции некоторые устройства иногда издают звуки, выделяющиеся из шумового фона, и потому вызывают у космонавта непроизвольную тревогу, поскольку отдаленно похожи на сигналы, предупреждающие о нештатной ситуации. Например, перекладывание клапана одной из систем напоминает удар по пустой металлической бочке. Но похожий звук может быть и при возникновении действительно аварийной ситуации. Конечно, не стоит забывать и о самой аварийно-предупредительной сигнализации, которая не столько раздражает громкостью, сколько приводит к возникновению тревожного чувства, а иногда - стресса. Порой она срабатывает и ночью. Но лучше лишний раз проснуться, чем проспать нештатную ситуацию.

Слух у космонавтов от неприятного шума за время экспедиции, как правило, не снижается. Хотя бывали отдельные нетипичные случаи...

Какие же сны снятся в космосе? Вовсе не космические, а совсем обычные. Часто снятся Земля, семья, родная природа. А вот по возвращении на Землю космонавтам снятся невесомость и космический полет. Как бы трудно в полете ни приходилось, космос - вторая родина космонавта.

Традиции смотреть фильм про товарища Сухова уже более 40 лет, и сложилась она в ходе подготовки к полету первых советских экипажей. Картина использовалась как наглядное пособие для обучения космонавтов основам киносъемки, которую они проводили на орбите. «Белое солнце пустыни» - признанный эталон операторской работы, с помощью этой ленты космонавты учились работать с камерой, ставить сцены и строить план съемки. Впоследствии просмотр фильма за сутки перед стартом стал значимой частью предполетного ритуала. Для этого космонавты собираются вместе с семьями и друзьями, а если в состав экипажа входят иностранцы, то для них на экране включают субтитры. После развала Советского Союза традицию пытались изменить и вместо «Белого солнца пустыни» крутили «Ширли-мырли», однако нововведение не прижилось.

В фильме нет ни слова о космосе, тем не менее, по мнению актера Анатолия Кузнецова, исполнившего роль товарища Сухова, космонавтам нравится наблюдать, как герои картины действуют в экстремальных ситуациях, сохраняя спокойствие и самообладание. При этом юмор фильма помогает расслабиться и снять предстартовое напряжение.

Правообладатель иллюстрации Reuters

От освящения ракеты православным священником до "туалетной" паузы у правого заднего колеса – все астронавты, собирающиеся на Международную космическую станцию, следуют множеству традиций и суеверий, главные из которых возникли еще в СССР, во времена Сергея Королева.

Астронавты – публика очень дисциплинированная, высокопрофессиональная. Пройдя сквозь сито строгого отбора, имея за плечами не менее пяти лет интенсивных тренировок, они умеют управлять космическим кораблем, устранять неисправности на орбитальной станции и пользоваться космическим туалетом. Но никто из них не хочет полагаться на волю случая.

Сейчас российский "Союз" - это единственный космический корабль, способный доставить астронавтов на Международную космическую станцию (МКС). Но прежде чем попасть на борт, приходится преодолевать минное поле из суеверий, традиционных процедур и церемоний.

Как мне недавно удалось понять во время посещения российского Центра управления полетами, мифы, легенды и традиции формировались вокруг запусков еще с того дня, когда в апреле 1961 года Юрий Гагарин впервые совершил полет на орбиту (в России считается, что начало "космическим суевериям" положил легендарный Сергей Королев – прим. Би-би-си).

Не все из этих традиций имеют смысл. Но когда вы вот-вот займете место на вершине громадной башни с 274 тоннами взрывоопасного ракетного топлива, вряд ли вы захотите испытать судьбу, если дорогу вам перейдет черная кошка.

Вот составленный нами список ритуалов (конечно, далеко не полный), которые придется соблюсти перед посадкой в российскую ракету.

1. Группа поддержки

Байконур в ноябре. Колючий ветер свирепствует на просторах казахской степи, вздымая снег с обледеневшей земли. Свинцово-серое небо сливается с серой взлетно-посадочной полосой аэродрома. С разбитых водосточных желобов ангаров угрожающе свисают сосульки.

Правообладатель иллюстрации AP Image caption Космонавтов всегда тепло провожают. Запрещено лишь прощаться с ними

Небольшой реактивный самолет выруливает к платформе, и мужчины, закутанные в толстые меховые тулупы, занимают места у трапа. Под звуки духового оркестра, доносящиеся из звуковой системы советских времен, на потрескавшийся бетон спускаются три фигуры. Затем выстроившиеся в шеренгу женщины в пальто, шляпах и перчатках начинают размахивать сверкающими золотом помпонами.

Таков традиционный прием, оказываемый астронавтам и космонавтам, прибывающим на Байконур. Происхождение этого обычая остается неясным, но ни один полет не обходится без шоу с золотыми помпонами.

2. Вращающееся кресло

Незамедлительно проявляющийся и очень изнурительный эффект расставания с планетой – это "космическая болезнь", на которую жалуются даже самые подготовленные астронавты. Сегодня, когда полет на МКС занимает всего шесть часов, в течение которых приходится десятки раз корректировать курс, страдающий рвотой экипаж – это последнее, что вам нужно.

Правообладатель иллюстрации AP Image caption Многие традиции и ритуалы начинали складываться еще при таких первопроходцах, как Гагарин

Одно из решений, которое предлагают российские космические физиологи, - попытаться намеренно дезориентировать астронавтов перед запуском. За несколько часов до полета всех членов экипажа заставляют крутиться на вращающихся стульях и переворачивают вверх тормашками на специальных кроватях, чтобы подготовить их к невесомости.

В космическом сообществе нет единого мнения о том, насколько все это эффективно. Тем не менее, если у вас есть под рукой гигиенический пакет, это то, что можно попробовать в домашних условиях.

3. Дерево

Аллея космонавтов на Байконуре - один из самых пронзительно-трогательных мемориалов, посвященных полетам в космос. Деревья здесь высаживаются последние 50 лет, и это не только дань признательности людям, побывавшим в космосе, но и живой памятник тем, кто не вернулся (растет здесь и дерево, посаженное Юрием Гагариным - прим. Би-би-си).

Перед полетом каждый член экипажа сажает свой собственный, именной саженец – задача, не вызывающая затруднений ароматной казахской весной, но становящаяся очень трудной суровой зимой, когда земля твердая, как скала.

4. DVD с культовым фильмом 1970-х

Что люди делают за сутки до старта? Смотрят кино. Но не любое кино. Речь идет о фильме "Белое солнце пустыни", который IMDb (крупнейшая в мире база данных о кинематографе) характеризует как "американский вестерн на русский лад".

Правообладатель иллюстрации AP Image caption Космонавтам лучше не смотреть на ракету, когда ее везут к месту старта. Остальным - можно

Вероятно, для России это классика, но, поскольку я никогда его не смотрел, мне нечего сказать по этому поводу. Тем не менее, каждый астронавт, который летал с Байконура с начала 1970-х, хорошо знаком с ритуалом просмотра этого фильма перед запуском.

Начало обязательных просмотров "Белого солнца пустыни" связано с трагедией 30 июня 1971 года, когда погиб экипаж в составе Добровольского, Волкова и Пацаева. Следующий полет - более чем через два года - прошел благополучно, и выяснилось, что перед стартом экипаж смотрел этот фильм.

5. Подпись в правильном месте

В России за все принято расписываться. Почему же космос должен быть исключением?

Правообладатель иллюстрации Getty Image caption После ночи перед полетом, проведенной в гостинице, необходимо расписаться на двери своей комнаты

Стало традицией, что члены экипажа оставляют автографы на стене в музее на Байконуре и на дверях той комнаты в гостинице на Байконуре, где прошла их последняя ночь перед стартом (их ни в коем случае нельзя стирать).

Как и деревья Аллеи космонавтов, эти подписи служат свидетельством долговечности советских и российских космических программ. Кроме того, по возвращении члены экипажа часто расписываются на обгорелом корпусе их космической капсулы.

6. Монетки и священник

Считается плохой приметой, если члены экипажа увидят, как ракету вывозят на стартовую площадку, поэтому их стараются не подпускать к этому месту.

Как и у экипажа, у инженеров, обслуживающего персонала и родственников космонавтов тоже есть свои традиции.

"Союз" перевозят из ангара по железнодорожной колее. Это происходит мучительно медленно: чтобы доставить ракету к месту запуска, тепловозу требуется несколько часов. Когда поезд оказывается в нескольких сантиметрах от пусковой площадки, присутствующие укладывают на рельсы монетки, которые должны быть расплющены колесами. Считается, что это принесет полету удачу.

Кстати, как только ракета оказывается на пусковой площадке, ее освящает православный священник. Он же благословляет экипаж (эта традиция не такая старая, как многие другие).

7. Мягкая игрушка

Вглядитесь в интерьер капсулы на видео во время любого запуска российской ракеты, и вы заметите симпатичную плюшевую игрушку, свисающую с приборной панели. Во время недавнего запуска на МКС 40-й экспедиции это был жираф, принадлежащий дочери астронавта НАСА Рейда Уайзмэна.

Правообладатель иллюстрации Reuters Image caption Рейд Уайзмэн взял на орбиту игрушечного жирафа своей дочери

Игрушки - не только талисман, они имеют важное назначение. Когда ракета-носитель сгорает и "Союз" выходит на орбиту, игрушки "всплывают" вверх и повисают в воздухе, показывая экипажу, что он уже в невесомости.

Это чем-то напоминает использование канарейки в шахте для мониторинга качества воздуха, хотя в нашем космическом случае подходит любая игрушка.

8. CD с русскими песнями о любви

Насколько нам известно, за всю историю советской и российской космонавтики при исполнении задания погибли только четыре космонавта: пилот космического корабля "Союз-1" Владимир Комаров в 1967 году и три члена экипажа корабля "Союз-11" в 1971 году. Ни одна другая страна не может похвастаться такими замечательными показателями безопасности, и русские стремятся поддерживать их.

Правообладатель иллюстрации AP Image caption Жук на Байконуре? Такой традиции нет! Или все-таки есть?

Логика появления суеверий проста: если что-то, связанное с полетом, было сделано определенным образом и полет прошел успешно, то необходимо повторить это и в следующий раз. К чему подвергаться риску, что-то меняя? Одну из таких традиций установил еще самый первый космонавт Юрий Гагарин.

В апреле 1961 года Гагарин сидел, пристегнутый ремнями безопасности, в капсуле на стартовой площадке. Люк уже задраили, все проверки были завершены, и корабль был готов к полету. Поскольку на находящейся в нескольких сантиметрах от его лица приборной панели было не на что смотреть, Гагарин попросил, чтобы центр управления полетом включил по селекторной связи какую-нибудь музыку. Выбор пал на сборник русских песен о любви.

В точности то же самое происходит и сегодня, хотя выбор музыки теперь гораздо шире, и учитываются пожелания всего международного экипажа. На каждую российскую песню о любви обязательно приходится хотя бы одно исполнение композиции Rocket Man или, скажем, немецкого техно.

9. Опорожнить мочевой пузырь

По всей видимости, самая странная, на взгляд западного человека, традиция советско-российской космической программы также восходит к Гагарину. Говорят, по пути на стартовую площадку он попросил водителя автобуса остановиться. Гагарин вышел из машины и помочился на заднее правое колесо. Говорят, эта традиция идет со времен Великой Отечественной войны, когда похоже поступали военные летчики.

В 1961 году в этом был смысл: первый в мире космонавт не хотел, чтобы внутри его капсулы в невесомости плавали капельки мочи. Сегодня, когда астронавты носят памперсы и упакованы в трехслойные скафандры, которые проверяются на герметичность перед посадкой в автобус, в этом нет практического смысла.

Тем не менее, мужчины-астронавты по-прежнему выходят из автобуса, расстегивают скафандр и облегчаются на заднюю правую покрышку. Затем техникам по скафандрам приходится заново запаковывать их. Известно, что женщины-астронавты берут с собой пузырек с мочой, чтобы выплеснуть на колесо.

Об авторе. Ричард Холлингэм – журналист и ведущий подкаста "Исследователи космоса". Он редактирует журнал Space:UK Британского космического агентства, выступает комментатором запусков Европейского космического агентства и ведет научные программы на радио Би-би-си.

Поделиться с друзьями: Свои особые приметы есть у представителей самых разных профессии. Но наиболее суеверные среди профессионалов, оказывается... космонавты! Да, да, смелые, мужественные, волевые, умные, работящие... но все же - обыкновенные люди. И ничто человеческое им не чуждо.
Учитывая, что космонавтика - довольно молодая область деятельности людей, и приметы у нее - тоже молодые, известен даже год возникновения некоторых из них.
Прежде всего - космонавты (как, впрочем, и летчики) никогда не говорят слова «последний». Только - «крайний». Крайний полет, крайний виток, крайний раз...
Удача или Звездочка?
25 марта 1961 года в космос стартовал пятый корабль-спутник, с собакой и манекеном на борту. До полета первого космонавта оставалось чуть более полумесяца. Юрий Алексеевич Гагарин, который, как и остальные кандидаты из первого отряда, присутствовал на космодроме при запуске спутника, гладя собачку, спросил:
- А как ее зовут?
- Удача, - был ответ.
- Ну, удача нам и самим не помешает! А давайте назовем ее... Звездочка!
Так Четвероногая путешественница и отправилась в рейс под этим символичным именем.
А удача, действительно, и нашим космонавтам, и их заокеанским коллегам никогда не бывала лишней...
Путь на рассвете
...На космодром Байконур экипажи - основной и дублирующий - вылетают на разных самолетах. Если, не дай бог, что-то стрясется с одним воздушным лайнером, второй приземлится, и экипаж выполнит положенную программу. Родственников - жен, детей - с собой не берут, все объятия, поцелуи и напутствия - дома, в Звездном городке. Долгие проводы - лишние слезы. Впрочем, сейчас эта традиция изредка нарушается, первый случай был в сентябре 1995-го (космонавты Юрий Гидзенко, Сергей Авдеев и немец Томас Райтер, корабль «Союз-ТМ22»), потому что экипажи теперь сплошь международные. А иностранцы не всегда соблюдают наши правила.
За два или три дня до запуска проверяют всесторонне ракету-носитель. Огромные створки МИКа (монтажно-испытательного корпуса) раздвигаются, и на рассвете, примерно в семь часов (тоже традиция!), ракета, возлежащая на специальной железнодорожной платформе, начинает свой путь к стартовой площадке. Ее везет мотовоз - это обыкновенный тепловоз, разве что помощнее. Особый железнодорожный состав движется медленно, со скоростью быстро идущего человека. То есть пять километров в час.

Ритуал "На колесо" ввел еще Юрий Гагарин

Сейчас, в последние годы, добавилась печальная примета: автоматчики по сторонам от насыпи и кинологи с овчарками, натасканными на взрывчатку. Веяния нашего времени.
Желающие могут класть на рельсы небольшие монеты - одно- и двухрублевые. После прохода состава счастливчики подхватывают сплющенные, еще теплые кружочки - на память. Прекрасный сувенир! Насколько я понимаю, на безопасность «дорожного движения» это не влияет.
В постсоветское время ракету и экипаж благословляет православный батюшка - священник, окропляя их святой водой.
«Проклятая» икра
Железная традиция - экипажи, Главный конструктор, некоторые официальные лица и просто кто свободен в это время за День или два до пуска смотрят фильм «Белое солнце пустыни». Некоторые космонавты, что «засиделись в дублерах», то есть долго ждут своего «звездного часа», наслаждаются «Солнцем...» по 10 и более раз. Фильм нужно обязательно досмотреть до конца. Этот ритуал возник в 1978 году, когда было снято «Белое солнце пустыни». Космонавтам фильм понравился, кроме всего прочего, еще и тем, что помогал успокоиться, снять естественное волнение перед трудным, опасным путешествием. Знатоки устраивают настоящие викторины, посвященные содержанию картины. Вопросы очень «серьезные»: например, сколько пуговиц было на гимнастерке у Сухова или какую икру ел таможенник Верещагин. Скажете: красную - ошибетесь. Черную - тоже нет! Правильный ответ - «проклятую» (по фразе из фильма - «Не могу я ее, проклятую, есть!»).
Накануне старта звездолетчики и провожающие собираются в номере космонавтов (живут они в гостинице «Космонавт», самом комфортабельном здании на космодроме). Откупоривается бутылка шампанского, звенят бокалы. А закусывают обязательно соленым огурцом. Вторая точно такая же бутылка остается закрытой (на этикетке все присутствующие ставят автографы), она будет ждать успешной, мягкой посадки космолета. Ей воздадут должное только тогда, и не раньше.
...Экипаж покидает номер перед отъездом на пусковую площадку. Каждый из троих (или двоих) ставит на двери автограф и дату. Чаще всего - черным фломастером. Иностранные астронавты, а теперь еще и туристы, иногда позволяют себе какой-нибудь рисунок. Наши более ответственно подходят к традициям. Когда дверь заполняется подписями сверху донизу, ее снимают с петель и ставят новую, такую же. Эти «доски росписей» занимают огромное специальное помещение в музее Байконура.
...Звездолетчики выходят из гостиницы к автобусу, что помчит их к исполнению Мечты. Провожающие и корреспонденты рукоплещут, и обязательно звучит песня «Трава у дома» группы «Земляне». Эту песню Владимира Мигули космонавты впервые услышали в 1983 году. Она настолько понравилась всем, что сразу стала «своей» для наших покорителей Вселенной. Этакий своеобразный музыкально-стихотворный девиз.
Легкий шлепок пониже спины
18 марта 1965 года был случай. На старт направлялись Алексей Леонов и Павел Беляев. И вдруг - им навстречу спокойненько идет женщина. С пустыми ведрами!
Алексей Архипович Леонов вспоминает:
- Откуда она взялась - неизвестно... Я поворачиваюсь к командиру и говорю:
«Ну, Паша... Вернуться-то мы, конечно, вернемся... Но нахлебаемся всласть, досыта...»
Как оказалось, человек, первым вышедший в открытый космос, как в воду глядел.
...Люди в скафандрах прибывают на стартовый комплекс для рапорта Председателю Государственной комиссии. Это, конечно, наследие славного советского прошлого, потому что носит чисто ритуальный, дежурный характер.
Каждый из космонавтов останавливается в строго определенном месте (возможно, это сделано и для удобства съемок теле- и фотооператоров, и чтобы Председатель не попадал в кадр, так как он - «секретный» человек). Перепутать невозможно - белой краской нарисовано три квадрата на асфальте, размером как раз для двух ступней. Квадраты не простые, начерчены на одной линии и с «шифром»: «КК», «БИ», «КИ». На самом деле, ничего загадочного тут нет: это обычные аббревиатуры - командир корабля, бортинженер, космонавт-исследователь. Потом экипаж попадает на лестницу, что ведет к лифту, а тот, в свою очередь, вознесет героев дня к вершине ракеты-носителя, к космическому кораблю. Корабль - это для космонавтов не просто средство передвижения, но и убежище, и родной дом.


Каждый из космонавтов останавливается в строго определенном месте

Так вот, у этой необычной лестницы каждый член экипажа получает «первое ускорение» - легкий шлепок пониже спины от Главного конструктора или человека, исполняющего его обязанности.
Двигатель - «на домой»!
...Ракета летит на орбиту, космонавты сидят в позе «эмбриона» - это чтобы легче переносились перегрузки. А перед экипажем на веревочке висит маленькая мягкая игрушка - подарок командиру от его сына или дочки. Это - «индикатор невесомости». Если он дергается в такт движению ракеты - значит, работают двигатели. А вот когда игрушечка всплывает и веревочка не натянута, свивается кольцами, - наступила невесомость, корабль на орбите! Добро пожаловать на работу. Насколько мне известно, эта традиция возникла уже в новейшее, российское время.
...Стыковка. Новичков встречают старожилы МКС (Международной космической станции), как положено, вкусным обедом. Или завтраком. Или ужином. Раньше, во времена СССР, бывало, что советская станция летала в автоматическом режиме. Но все равно, предыдущий экипаж оставляет сменщикам, пусть даже они прилетят через полгода, космический хлеб-соль. Он не портится - в вакуумной упаковке крохотные буханочки на один укус (чтобы без крошек). А сверху - таблеточка соли на скотче. Чтобы не улетела.
...У жен космонавтов тоже есть традиция отмечать стыковку. Это день, когда их мужья обретают свой новый космический дом. На полгода, а то и на дольше. По такому случаю в земной квартире астролетчика хозяйка готовит угощение по принципу: «Все, что есть в печи, все на стол мечи!». А в гости звать никого не нужно: в Звездном городке о таком событии, как стыковка космического корабля с орбитальной станцией, знают все. К столу собираются космонавты, друзья, родственники. Даже в смутные 90-е, когда в продуктовых магазинах было или пусто, или густо (но баснословно дорого), ни у кого из женщин даже мысли не возникало нарушить этот обычай. Потому что так уж повелось испокон веков на Руси и в России: гостеприимство - прежде всего. Никто не должен уйти голодным. И для того еще, чтобы легко мужу леталось. Там, среди звезд.
...Корабль расстыковался, включил двигатель «на домой». Пока не произойдет мягкой посадки, те, что остались на орбите, терпеливо ждут вестей с Земли: все ли у друзей в порядке? И не ложатся спать, даже если на часах - середина условной космической ночи. Руководители полета на такое нарушение, конечно, закрывают глаза. Что поделать? Традиция...

«Первое «великое» дело начинается сразу же. Космонавта просят перевернуться на живот и делают очистительную клизму, с неё начинается стартовый день. В самом деле, незачем везти на орбиту то, что лучше оставить на Земле. Процедура, конечно, не из приятных, зато потом наступают минуты наслаждения, когда космонавта приводят в натопленную баню, кладут на полок и тщательно протирают всё тело спиртом (правда, внутрь - ни капли). Потом одевают в абсолютно чистое бельё, которое достают из герметично запечатанного пакета. Всё это вместе в графике скромно называется «медицинские процедуры». У космонавта есть ещё немного времени на бритье и умывание. Также необходимо собрать все свои вещи в сумку или в чемодан, дублёры отвезут их домой.

Потом завтрак (старт может быть назначен и на утро, и на вечер, но всё равно приём пищи будет называться завтрак). […]

… космонавты выходят в коридор и по очереди расписываются фломастером на двери своего номера. Вспышек блицев становится много больше, здесь уже начинают работать фотографы-профессионалы. Однажды двери номеров, где жили перед полётом космонавты, уже были заполнены подписями снизу доверху. Во время ремонта их сняли и увезли в музей, а автографы продолжили ставить на новых дверях.

Экипаж выстраивается (командир - в центре) и идёт к выходу из гостиницы. Спускаются. На площадке второго этажа их ждёт православный батюшка из байконурского храма Святого Георгия Победоносца, чтобы благословить. Эта традиция ещё только начинает складываться. Впервые космонавты прослушали напутственную молитву, сидя на лошадях, в конце 1991 года, когда в космос стартовал Токтар Онгарбаевич Аубакиров. Случалось, космонавты отказывались от такого ритуала, и тогда, чтобы не обижать уже приглашённых - православного священника и имама местной мечети, космонавты встречались с ними не публично, а в отдельных комнатах. У иностранных космонавтов вообще никто не спрашивает про их вероисповедание и хотят ли они получить благословение православного священника. Но, видимо, желание полётеть в космос настолько сильно, что протестов ни от кого не поступало.

Еще один этаж, и космонавты - у выхода из гостиницы «Космонавт». Они приостанавливаются, снова правильно выстраиваются, и тут громко включается песня «И слышен нам не рокот космодрома...». Включается именно с этих слов, потому что 50 метров от крыльца гостиницы до площадки, где стоят автобусы, космонавты проходят сквозь плотный строй обеспечивающей их команды, громко приветствующей их меньше чем за минуту. «Подготовка к отъезду» завершена. Первый автобус, на борту которого написано «Звёздный», предназначен для первого экипажа, врача экипажа, скафандристов. Второй автобус, «Байконур», везёт дублёров. Несколько свободных мест в первых двух автобусах заранее распределены, на доске объявлений вывешены списки, кто и где едет. Остальные поедут в кортеже другим транспортом. В сопровождении милицейских машин колонна выезжает на космодром. Этот день - особый для всех силовых структур Байконура: движение перекрыто, введены специальные пропуска, охрана усилена.

А в автобусе первого экипажа все стараются вести весёлый, лёгкий разговор. Тот, кто летал в космос, знает, как уходишь в себя за несколько дней до старта. Мысли появляются разные и не всегда радужные. Потому экипаж на Байконуре ни на минуту не оставляют без дела - по расписанию. Чтобы они не оставались в одиночестве, не только поселяют их по двое в номер, но и дают возможность брать с собой на старт близких товарищей-космонавтов, иногда разрешают приехать родственникам. Ехать в автобусе космонавтам предстоит час.

Минут пятнадцать из этого времени занимает фильм психологической поддержки, который в ЦПК готовят для каждого экипажа. Все знают, что такой фильм будет. Все космонавты понимают, что увидят в фильме своих родных, но что именно скажут им в напутствие близкие, им неизвестно. Фильм готовят с выдумкой, с шуткой. Но есть в нём, конечно, и то, что вызывает особые эмоции, - кадры, запечатлевшие матерей, жён, детей космонавтов. Простые и искренние слова, которые они слышат от них, дают самый главный эмоциональный заряд на предстоящую экспедицию. Одному космонавту жена с экрана сказала: «Только до семи лет у тебя была простая жизнь. С тех пор ты только учишься, учишься и учишься». А космонавту - за сорок. Собственно, в этом суть профессии космонавта - всё время учиться. […]

Космонавтов приглашают подсесть к столу, стоящему перед самым стеклом, и начинается их разговор с большими людьми. Беседа ведётся в первую очередь для телевизора. Мыслями космонавты уже в полёте, поэтому отвечают коротко, но вежливо. Им кажется, что этот отрезок времени тянется дольше всего.

Время! Космонавты встают, хлопают по плечу дублёров, а те - их. Второй этап короткого прощания. Трое в скафандрах выходят из здания на площадку, за ними - в комбинезонах - дублёры. Экипаж проходит вперед и встаёт в три квадрата, в которых написано: «КК», «БИ» и «КИ» (командир корабля, бортинженер и космонавт-исследователь), командир чуть впереди. Он докладывает председателю Межгосударственной комиссии о готовности экипажа к полёту. Тот желает им удачи. Вся площадка, за ограждением заполненная народом, взрывается приветственными криками. Местный народ хорошо представляет, что за работа у космонавтов, и любит их.

Экипажи направляются в свои автобусы - «Звёздный» и «Байконур». Колонна медленно, меж двух машущих руками и приветственно кричащих шеренг тружеников Байконура, выезжает в направлении стартовой площадки.

Немного не доезжая до неё, кортеж останавливается. Впереди стоит милицейская машина, помигивая проблесковым маячком. К этому моменту скафандристы в меру приоткрыли экипажу скафандры - чуть ниже пояса. В автобусах опускают шторки. Водители открывают передние двери, но все, кроме космонавтов, остаются на своих местах. Сначала из своего автобуса выходит первый экипаж, из другого автобуса - дублёры. Здесь экипаж отдает дань одной из самых старых традиций советско-российской космонавтики, в обиходе называемой «на колесо».

Почему космонавты так чтут свои традиции? Суеверны? Нет. Но они хорошо понимают, по какой опасной тропе им предстоит пройти. А в таких случаях лучшее правило - идти след в след. То есть повторять всё до мелочей. До тебя так поступали, и все было хорошо. Вот и ты так же делай. 12 апреля 1961 года старший лейтенант Гагарин , у которого впереди ещё было несколько часов до того, как войти в историю, именно в этом месте попросил остановить автобус, вышел и облегчился на заднее колесо. С тех пор все экипажи, отправляющиеся в полёт, в обязательном порядке справляют тут малую нужду.

Надо сказать, что замечательная эта традиция весьма рациональна, и если бы не Гагарин , её непременно ввел бы позднее другой космонавт. Не исключено, что позднее установили бы кабинку биотуалета повышенной комфортности. Но гагаринской традиции изменять нельзя даже в сторону «улучшения».

Вспомним, с тех пор как космонавты сходили в туалет перед надеванием скафандров, прошло уже около двух часов (у Гагарина , конечно, меньше) - проверка герметичности, беседа с руководством... Циклограмма подготовки ракеты-носителя к старту такова, что после того, как члены экипажа займут свои места в корабле, им ещё надо ждать два часа. Потом - три волны перегрузки, в том числе и на мочевой пузырь. А когда корабль выйдет на орбиту, надо работать, и только через два витка (а это почти три часа) экипажу разрешат снять скафандры и воспользоваться АСУ - ассенизационным устройством, проще говоря, космическим туалетом (Гагарин летал 108 минут, и туалета у него вообще не было). Итого на круг - не меньше шести часов. Добавьте к этому ещё минут пятнадцать на естественные опасения новичков-перворазников, никогда прежде не живших повседневной жизнью в безопорном пространстве, в мире невесомости, и вы согласитесь - лучше на колесо, чем в скафандр.

Традиция эта требует, однако, некоторого индивидуального расчёта. Когда перед надеванием скафандра космонавт прощается с «удобствами», важно не вылить все содержимое мочевого пузыря без остатка. Иначе придётся пыжиться. Считается плохой приметой с трудом выдавить «на колесо» несколько капель».

Батурин Ю.М., Повседневная жизнь российских космонавтов, М., «Молодая гвардия», 2011 г., с.144-150.