Римская республика. Психологический аспект появления римского портрета

Возможно, название статьи может показаться не совсем обычным, однако оно точно передает назначение фресок. К тому же нельзя не вспомнить тот готический ужас, который охватил монахов, впервые, после столетий забвения европейской истории (да и не только ее), случайно попавших в этрусские гробницы. В XII в. английскому хронисту Уильяму Мелмсбери удалось передать страх, овладевший монахами, решившими, что они попали в сокровищницу римского императора Августа, усыпанную костями несчастных кладоискателей, растерзанных демонами: "Многие забирались в пещеры в поисках сокровищ и гибли там. Мы видели путь, усеянный костями".

Постепенно страхи прошли, а на смену им в эпоху Ренессанса явился неподдельный научный интерес, с которым доминиканские монахи стали наведываться в гробницы и изучать этрусское наследие. И вскоре доминиканец Ань из Витербо публикует надписи, обнаруженные им в гробницах. А уже в XVII в. Томас Демпстер из Пизанского университета создает солидный труд "De Etruria Regali Libri Septem",включающий в себя все сведения об этрусках, известные науке на тот момент. Но, по неисповедимой прихоти судьбы, ученый мир смог познакомиться с этой работой только век спустя, когда работа была случайно обнаружена во флорентийской библиотеке англичанином Томасом Куком, снабдившем рукопись великолепными гравюрами и специальными комментариями. В 1723 году "Семь книг о царской Этрурии" наконец увидели свет и получили соответствующий резонанс. В 1726 году в Кортоне, в центре Италии, в землях древней Тусции, была основана Этрусская академия. А через два года были впервые начаты официальные раскопки, документально фиксировавшие все находки в древнем некрополе на вершине скалы в Вольтерре.

Этруски нередко украшали гробницы, где покоились останки близких людей, фресками, на которых изображались сцены повседневной жизни, охоты, пиршеств, похоронных обрядов, спортивных состязаний. Нередко встречаются изображения животных - как обычных собак, кошек, лошадей, дельфинов и птиц, так и фантастических существ - крылатых божеств смерти, светлых и мрачных демонов, грифонов и гиппокампов. Большинство таких картин находится в усыпальницах Тарквинии, Корнето, Кьюзи, Черветри, Вульчи и Орвието. Однако роспись в гробницах встречается не так часто, как нам хотелось бы. Так, в окрестностях Тарквиний открыто более 7000 этрусских усыпальниц, но расписано среди них примерно два процента. Причем большая часть - более 150 гробниц с фресками - находится в некрополе Монтероцци, расположенном на горном хребте в четырех километрах к юго-западу от древнего города. Но только четырнадцать гробниц открыты для публичных посещений. Вскрытие гробниц и частые посещения ведут к резкому изменению микроклимата, не менявшегося на протяжении тысячелетий, что приводит к катастрофическим последствиям. Резкое повышение влажности вызывает отслаивание и осыпание живописных слоев вместе со штукатуркой, а обильно и стремительно размножающиеся микроорганизмы, такие, как плесневые грибы, завершают разрушения.

В техническом отношении росписи гробниц - это контурные рисунки, выполненные по сырой извести настоящим фресковым способом и лишь кое-где немного подправленные темперой. Различия в свойствах горных пород, в которых этруски устраивали гробницы, требовали и различной техники исполнения на подготовительном этапе. В плотных скальных породах стены были гладкими и прочными и для раскраски их не требовалось укреплять, можно было ограничиться только нанесением тонкого слоя грунта. Мягкие и пористые туфы требовали тщательной предварительной подготовки, чтобы поверхность стен смогла принимать краску. Для этого стены приходилось штукатурить смесью извести и глины. Иногда в штукатурку добавляли торф, чтобы замедлить скорость ее высыхания, что давало возможность дольше работать над росписью. Фон стен обычно белый или желтоватый. Роспись велась красками на основе натуральных минеральных пигментов. Краски, в которых изображение выделялось на светлом фоне, были вначале очень немногочисленны - темно-коричневая, красная и желтая.

Красная получалась из так называемых болюсов - туфов, окрашенных окисями железа в разные оттенки. Желтые - из охр - осадочных пород, всегда сопутствующих месторождениям железа и потому окрашенные также солями железа в различные оттенки - от бледно-желтого до темно-коричневого. В качестве черной краски этруски использовали тонко размолотые куски угля. Позже к этой бедной гамме прибавились синяя, серая, белая и, еще позднее, зеленая. Белая краска была обычной известью, иногда с добавлением мела. Зеленая краска, имевшая различные оттенки, приготовлялась из разных минералов - глауконита (зеленой охры) и малахита, минерала образующегося на основе медных солей. С использованием киновари обогатились различные оттенки красной. Для синих и голубых красок использовался драгоценный лазурит.

Используя такую небогатую вначале палитру, этруски постепенно совершенствовали свое мастерство живописцев. Фрески позднего периода представляют уже работы художников, умеющих получать разнообразные цветовые оттенки, полностью владеющих мастерством композиции, не нарушая или не слишком отдаляясь при этом от собственных традиционных канонов. Этруски уже стремились не только к точной передаче пропорций человеческого тела, не только к передаче портретного сходства с конкретным человеком, этим основным требованиям, предъявлявшимся к культовой живописи. Их интересовало уже и отражение эмоционального состояния человека, этого внешнего признака проявления более глубокой и скрытой духовной жизни, т. е. ими была предпринята попытка, ведущая к осуществлению главной задачи живописца - к раскрытию характера человека. Вместе с тем, мы должны помнить, что фрески некрополей создавались, главным образом, как утилитарная живопись, функционально предназначенная для конкретной и определенной цели - служить неким буфером между миром живых и миром мертвых. Однако, вопреки ограничениям, накладываемым рамками поставленных задач, а возможно, и благодаря им, этруски смогли запечатлеть свой мир и донести его образы до нас сквозь века. Мастерство, с которым они решали сложные художественные задачи, позволяют уверенно предполагать, что они создавали живописные произведения и иной направленности, как культовой для росписи храмов, так и светской, для украшения общественных зданий и дворцов аристократов. Некоторые элементы росписи гробниц, например, роспись потолков, скорее всего, выполнены в общих традициях украшения интерьеров. Так, мы можем видеть в декоре потолков гробниц те же мотивы, что использовались позже в римской архитектуре и даже в дизайне переносных шатров, еще долгие века (а нередко и в настоящее время) изготавливавшихся из полос ткани красного и белого цветов. Но, к сожалению, ни одного жилого или общественного здания этрусков не сохранилось, и только тишина и относительная труднодоступность некрополей, охранявшихся более чувством страха и почитания перед духами мертвых, позволили нам познакомиться с живописью этрусков.

Они рисовали картины, призванные воссоздать для умерших реальный мир во всех подробностях, чтобы мертвые не чувствовали себя ущемленными и не питали зла к живым. В гробницах все готово к неожиданному появлению хозяев - столы накрыты роскошным угощением, суетятся слуги, гости полулежат, музыканты услаждают слух, а танцоры радуют своей пластикой. Утомившись пиршеством, гости могут пощекотать нервы зрелищем спортивных состязаний, гладиаторских боев или сценой казни. Мертвые, ради которых создавалась эта иллюзия, очевидно, не должны были почувствовать никакой разницы между прошлым и нынешним своим состоянием. И вот уже через какое-то время с трудом различаешь, кто хозяин, а кто гость на этом празднике жизни-в-смерти. В какой-то степени, этруски оказались правы, когда, уверенные в бесконечном посмертном существовании, они трудились над фресками. Фрески оказались действительно вечными и пережили не одно тысячелетие.

Рисунок с фрески одной из самых ранних (примерно конец VII в. до н.э.) усыпальниц с росписями в "Гробнице Кампана", обнаруженной в 1824 г. в окрестностях Вейи. Фреска, украшающая дверной проем, ведущий в следующую погребальную камеру, состоит из четырех независимых частей, объединенных общей стилистикой. Человеческие, звериные и фантастические фигуры, а также элементы растений раскрашены условными цветами, возможно, имеющими символическое значение. Кроме условной цветовой гаммы заметно и условное решение пропорциональных отношений различных фигур - человеческих и животных, что характерно для греческого искусства того периода. Однако изображение растительных элементов и бордюров говорит и о сильном восточном влиянии. Такое стилистическое решение может быть объяснимо с одной стороны - собственными художественными традициями, с другой - возможным финикийским (точнее - карфагенским) влиянием. Произведения этрусского искусства, выполненные в этом стиле, характерном для конца VIII - VII вв., относятся к так называемому ориентализирующему периоду.

Рискну предположить, что четыре части фриза изображают этапы последовательного превращения ребенка в сфинкса.

Так, верхняя правая часть, заполненная и людьми, и животными, представляет нам мальчика, сидящего на коне и держащего на привязи за своей спиной маленького львенка или рысенка. Похоже, что демоны смерти перевозят душу ребенка в царство мертвых. У идущего впереди можно заметить на плече двусторонний топор, характерный впоследствии атрибут Харуна. Между ногами коня прижимается к земле собака. На верхнем левом фризе мы видим подростка, который уже один справляется с конем, а лев, также выросший, словно охраняет человека сзади.

Нижний левый фриз демонстрирует взрослого льва, облизывающего грифона, и львенка, трогающего грифона.

Наконец последняя часть представляет юношу-сфинкса (в отличие от греческих сфинксов, бывших в основном, женского пола), которого трогает, так, словно отталкивает лев с человеческим лицом и, похоже, печальными глазами.

Роспись "Гробницы Быков". Тарквиний, середина VI в. до н.э.

Крупный план центральной фрески в "Гробнице Быков". "Ахилл в засаде." Сцена из Илиады. Согласно наиболее распространенному мифу, троянский царевич Троил, покинул спасительные стены Трои, чтобы напоить коней. Но, когда царевич находился возле источника, его заметил Ахилл и после преследования убил. Ахилл решился на такое вероломство после того, как узнал пророчество, гласившее, что Троя никогда не падет, если молодому царевичу исполнится двадцать лет. А день рожденья был не за горами. Последовавшее после этого участие Аполлона в смерти Ахилла объясняется тем, что убийство Троила произошло возле стен святилища Аполлона - в одном варианте Ахилл подстерегает Троила возле святилища (считается, что этот момент как раз изображен на фреске), в другом варианте Троил безуспешно ищет спасения в храме Аполлона. Однако можно заметить, что верхнюю часть святилища украшают скульптуры животных, возможно львов. Перед святилищем, сложенным из трехцветных камней, на высоком тонком пьедестале в виде колонны - чаша, в которую падает струя воды, вытекающая из пасти льва.

На этом фрагменте видна голова льва с вытекающей из пасти водой. Фреска обрамлена орнаментом из плодов граната - символа, указывающего как на обреченность Троила, так и на последующее возрождение. Гигантская гвоздика, также неспроста оказалась на этой фреске - ведь она символ пролитой невинной крови. Кроме того, она может указывать и на то, что преступление Ахилла не осталось незамеченным. Ведь гвоздика, как известно, выросла из глаз несчастного пастушка, вырванных у него Артемидой, разгневанной тем, что своей свирелью он распугал всех оленей. Львы обычно являются спутниками Артемиды (и вообще Великой Богини-матери в той или иной ипостаси) или Диониса. Но после VII в. до н.э в Дельфах иногда образ Аполлона сближали с образом Диониса, и в их честь устраивались Парнасские оргии, а сам Аполлон носил эпитеты Диониса - плющ и Вакхий - и почитался как он. Это могло бы объяснить появление львов на святилище Аполлона. Но остается загадкой, почему были скрыты морды животных, так, что невозможно уверенно их идентифицировать.

Ниже сцены засады, изображены деревья, символизирующие смену времен года - зиму, лето, и осень, а между деревьями - пояс, носившийся этрусками вокруг талии. Такие пояса нередко можно обнаружить на этрусских фресках. На ветке дерева, символизирующего зиму, висит также венок, который, возможно, указывает на время смерти героя. Под фреской надпись Spurianas (возможно предка известного Спуринны Тарквиния).

Лежащий бык. "Гробница Быков", Тарквинии, середина VI в. до н.э.

Тот же бык, за спиной, как видите, у него эротическая сцена, к которой бык не проявляет никакого интереса.

Агрессивный бык. Возможно, это тот же бык, что и слева, но у него почему-то человеческое лицо, а шея раскрашена, будто на нем египетский парик. Если предположить, что эту аллегорию следует толковать так же, как этруски предпочитали в большинстве случаев писaть, т.е. справа налево, то, возможно, этот верхний фриз росписи повествует о яростной страсти человека-быка, или бога в образе быка, что традиционно для греческой мифологии. Посейдон и Зевс часто принимают этот облик, но, скорее всего, это изображение Посейдона, называвшегося в Илиаде "синекудрым" и "темновласым". Ведь это Посейдон посылает Миносу в подарок красавца быка, с которого и начинается падение Крита, и именно Посейдона (в числе прочих божеств) Аполлон вытеснил в Дельфах. Этруски же были прекрасно осведомлены о положении в Дельфах и их истории, так как уже в VIII-VII вв. до н.э. в святилище при дельфийском оракуле имели свою сокровищницу. Кроме того, у Посейдона были основания помогать ахейцам и ненавидеть троянцев - ведь некогда их царь Лаомедонт обманул его. Это может объяснить причину появления сюжета в правой части верха фронтона, где изображен бык, мчащийся за всадником.

Но возможно, что некоторые детали фрески предназначались, чтобы в аллегорической форме рассказать об усопшем и погребенном, как о сексуально гиперактивном человеке, сравнивавшимся в этом плане с быком. Когда же двойственный (может быть не зря у него сначала двухцветная шея, а потом одноцветная) фантастический образ человека-быка, разделяется на составляющие, то человек удовлетворяет свою страсть, а бык спокойно строит нам глазки.

В этой фреске весьма заметны исправления, которые были сделаны, вероятно, достаточно давно, может быть даже сразу после окончания нанесения контуров под роспись. Во многих местах фрески отчетливо заметны проступающие из под нового слоя светло-желтого грунта элементы контура основных фигур - коня (особенно его морды, крупа и задних ног), ноги Троила, а также фигуры обоих быков. Вероятно, роспись и проведение широкого линейного бордюра выполнялись другим художником, так как во многих местах бордюр пересекается с сюжетным рисунком. Но, возможно, часть старого рисунка, не только была подновлена, но, скорее всего, исправлена, по воле заказчика. Эти переделки и подновления были сделаны красной краской и бросаются в глаза, так как местами грубо перекрывают старый рисунок, затрудняя его восприятие. Это касается, в частности, перекрытых элементами растений обеих львиных морд, искаженного шлема Ахилла, небрежно выполненного бордюра из плодов граната, заменившего старые просвечивающие копьевидные элементы, которые выполнены черной краской одновременно с выполнением контуров рисунков. Вероятно, при исправлениях, шея лежащего быка была полностью окрашена в красный цвет, и теперь под слоем краски заметны полосы такой же ширины, как и у бегущего. Нет смысла перечислять все исправления, они и так очень заметны.

На саркофаге из Тарквинии изображены амазонки, нападающие на грека. Ок. V в. до н.э. Сейчас мраморный саркофаг с темперной росписью находится в Археологическом Музее во Флоренции.

На другой стороне саркофага из Тарквинии изображены амазонки, мчащиеся в квадриге и давящие копытами коней греческого воина. Такой способ боя неоднократно упоминается в Илиаде и является обычным для войн
эпохи Поздней Бронзы и Раннего Железа. В колеснице обычно находилось два человека - колесничий, управляющий конями и воин, вооружение которого состояло из лука, дротиков и меча.

На этой сцене мы видим прекрасную всадницу, вооруженную копьм и мечом, и преследующую греческого воина. Упряжь коня украшена золотом, а на амазонке поверх одежды накинута львиная шкура. Может быть, это сама Пенфесилея сражается с Ахиллом?

Еще один фрагмент того же саркофага представляет греков, атакующих конную амазонку. В правой части видим греческого воина, занесшего меч и замершего перед красотой раненой воительницы.

Фреска, украшающая длинный проход - дромос в "Гробнице Триклиниум", Тарквинии, ок. 470 до н.э. Безудержной пляске под аккомпанемент музыкантов предаются люди, словно желая отогнать печаль и забыть горечь утраты, о которой напоминают пояса, повязанные на деревьях. Только кот, ночной житель, способный видеть призраков, начеку. Вместе с тем, танец, похоже, не просто забава - танцоры словно рассказывают зрителям короткие истории.

Вот юноша, не успев расстаться с одной девушкой, в горе заламывающей руки, уже летит на встречу с другой.

Хотя его рука еще помнит тепло первой.

Но ведь новая партнерша в танце и новая подруга уже ждет, в нетерпении протягивая навстречу руку.

Музыкант, играющий на двойной флейте, и ставший невольным свидетелем разыгравшейся любовной истории, отвернулся, будто желая остаться незамеченным. Крадучись на полусогнутых ногах, стараясь не спугнуть даже птиц, он прячется в зарослях, где голос его флейты будет подстерегать очередную жертву.

Фреска с противоположной стены дромоса "Гробницы Триклиниум".

Кажется, здесь ситуация несколько другая - мужчина как будто устал от утомительных связей, и он отмахивается от партнерш как от мух.

Однако логика танца настойчиво подталкивает к мужчине новую партнершу, которая, похоже, вовсе не горит желанием. Но лирник подступает к ней и гонит ее вперед. Он непреклонен, как сама судьба, ведь играя, он престает быть человеком, но становится голосом Рока.

Женщина, танцующая среди деревьев. На ветвях оливы справа - таинственный символ - угол, заключенный в круг. Может быть, это чей-то инициал, возможно даже оставленный художником, так как, судя по цвету, он не сразу должен был обращать на себя внимание. К тому же, владея секретами своего ремесла, живописец мог сделать так, что знак появлялся спустя какое-то время. Кто не писал зимой на стеклах, подражая пушкинской Татьяне, "заветный вензель", исчезающий и
появляющийся снова на замерзшем стекле?

Роспись центральной стены погребальной камеры в " Гробницы Охоты и рыбалки" в Тарквинии, (ок. 510 до н.э.)

Фрагмент росписи фронтона центральной стены. Сцена ритуального одевания венка на голову супруга. У самой женщины уже два венка, ее гордая поза кажется несколько жеманной под прямым и спокойным взглядом мужчины. Женщина будто чувствует недоверие со стороны супруга и пытается развеять его сомнения, слегка касаясь его груди. Вокруг супругов суетятся слуги - слева готовят венки, справа наполняют вином кувшины. Ну и, конечно, вездесущие музыканты, без которых, как уверяют завистливые современники, этруски шагу не могли ступить.

На этом фрагменте росписи из "Гробницы Охоты и рыбалки" в Тарквинии, (ок. 510 до н.э.) изображен юноша или подросток, ныряющий со скалы в море. Его приятель карабкается вверх, чтобы последовать за ним. Вероятно, этот прыжок мы можем рассматривать как символический акт перехода в иной мир, так как, несмотря на вполне бытовой жанр фрески, он семиотически близок летающим птицам и ныряющим дельфинам. Эти фигуры в индо-европейской традиции сравнивались со звездами, ныряющими в океан на рассвете, а вечером следующего дня вновь зажигающимися в небесах, что позволяет считать ныряние в воду одним из ритуалов, воплощающих идею возрождения. И в настоящее время ныряние со скал, традиционное у жителей побережий, есть не что иное, как обряд инициации, без прохождения которого невозможно полноценное существование в местном социуме. Однако, можно предположить, что причины подобных испытаний лежат глубже поверхностной проверки храбрости, и скрывают в себе испытание на принадлежность к божественному роду и доказательство личной избранности и т.п., что в конечном счете суть элементы поиска личного бессмертия. Вспомните Тесея, бросившегося со скалы в море из-за спора с Миносом о том, чье происхождение "круче".

Летящие птицы. "Гробница Охоты и рыбной ловли", Тарквинии, ок. 510 г. до н.э. Обратите внимание на птиц, летящих в одном направлении и цветные венки.

Охотник и рыбаки, "Гробница Охоты и рыбной ловли", Тарквинии. Хорошо видно, что рыбак высматривает стайку рыб под водой и готов накрыть ее небольшой сетью, а охотник на берегу нацелил свою пращу на стаю птиц, летящих прямо на него. Возможно, подобные картины вызывали у этрусков соответствующие ассоциации и иллюстрировали идеи философии фатализма. Скорее всего, именно подобные взгляды позволяли этрускам наслаждаться радостями жизни, не взирая ни на что.

Мужчина и женщина настолько увлеклись, что буквально пожирают друг друга глазами и бредут не разбирая пути.

А захмелевший лирник, судя по всему, хранит верность своей Музе. Художнику удалось передать нетвердую походку музыканта и его уже неловкие жесты.

Пирующие, "Гробница Погребальных лож" в Тарквинии ок. 460 до н.э.

Слуга на фрагменте фрески с изображением банкета в "Гробнице Голини" в Орвието, ок. IV в. до н.э. Ныне находится в Археологическом музее во Флоренции.

Слуга, занятый приготовлением пищи, возможно, мяса на столе с характерными небольшими бортиками и специальной выемкой для стока крови. "Гробница Голини", Орвието.

Пирующие в "Гробнице Щитов", Тарквинии. ок. III в. до н.э За столом, уставленном яствами, среди которых безошибочно можно определить виноград и хлеб, на кушетке, покрытой великолепным ковром, обильно украшенным узорами - символами репродукции, мы видим красивых мужчину и женщину, возможно супругов. Художнику удалось передать теплоту чувств, связывающих их. Мужчина не может скрыть своего восхищения красотой женщины, а она с нежностью смотрит на него, и, осторожно трогая за плечо, словно предлагает довериться ей и взять из ее рук красное яйцо - символ возрождения. Надписи на этом участке фрески интересны еще и тем, что за верхним текстом ясно видны полустертые следы нижних, более старых записей. Из надписей выяснили, что это Велия Сейтити, жена Ларта Велки, аристократа, принадлежавшего к могущественному клану жрецов.

Сцена с изображением банкета в "Гробнице Щитов, Тарквинии. Если предыдущая пара буквально излучает нежность по отношению друг к другу, то на этой фреске запечатлена нескрываемая печаль, отражающаяся на лицах не только супругов, но и музыкантов. Горе супругов сильно настолько, что они пытаются найти утешение и забвение в чаше с вином, к которой протянулись руки обоих. Яйца же лежат на столе. Возможно, эта фреска украшало склеп, где были похоронены оба супруга (может быть погибших в результате несчастного случая). На это указывает как сходное положение ног обеих фигур, так и одинаковые белые тоги (или покрывала) с зеленой каймой, одетые на обеих фигурах, а также то, что в центре эти покрывала изображены таким образом, что создается впечатление, будто использовано всего одно покрывало, облекающее обе фигуры и соединяющее их.

Эти две фрески представляют образцы росписи из "Гробницы Кардарелли" (Тарквинии, кон. VI в. до н.э.) . Гробница названа так в честь итальянского поэта Кардарелли., умершего в год открытия гробницы. Изображенные фигуры, исполняют ритуальные погребальные гимны, смачивая время от времени пересохшее горло вином из киликсов. Узкий пояс, свисающий на руке одного из мужчин, вероятно, является аналогом тех поясов, которые изображены висящими или завязанными на деревьях в других гробницах. Интересными представляются некие символы в виде группы точек над головами некоторых фигур.

Более динамичным и интересным выглядит этот фрагмент левой стены из "Гробницы Кардарелли", часть которого показана выше. Здесь мы видим небольшое шествие, главная фигура которого - молодая женщина в платье с рукавами, напоминающими крылья птицы. Она идет, высоко поднимая колени, словно танцуя или пытаясь взлететь. Перед ней шагает мальчик с большим веером, поднятым так высоко, будто главное его назначение - не навевать прохладу и отгонять мух, а демонстрировать статус своей госпожи. Замыкает шествие девочка с зеркалом и киафом.

Центральная стена в "Гробнице Барона". Тарквинии, ок. 510 до н.э. Гробница названа в честь одного из ее первых исследователей - барона Кестнера. На фреске мы видим женщину, принимающую подношение в чаше от зрелого мужчины, обнимающего подростка, играющего на двойной флейте. Возможно, вся сцена символизирует некий момент или состояние перехода из одной формы в другую, из одного мира в другой. Возможно, этот момент еще не завершен, о чем может свидетельствовать то, что мужчина изображен в движении, так же как и музыкант, играющий, словно факир, старающийся усыпить бдительность кобры.

Для тех же целей может служить и большая чаша в руке мужчины, возможно с ритуальным опьяняющим напитком. О промежуточной стадии может свидетельствовать и то, что кольцо-венок, находится как за спиной мужчины с чашей, так и за спиной всадника на черном коне, которого можно рассматривать как символ начального этапа смерти, связанного с разложением. Впереди мужчину ожидает еще одно кольцо- венок, за которым ждет всадник на красном коне, символизирующим энергию и плоть, а, следовательно, и будущее воскрешение. Но, чтобы это произошло, необходимо миновать женщину в наглухо закрытой одежде, останавливающую повелительным жестом обеих рук.

Левая стена в "Гробнице Барона". Вновь сцена с участием лошадей разного цвета. Возможно, пока еще есть выбор - по мнению спорщиков - но венок уже висит над черной лошадью.

Общий вид усыпальницы в "Гробнице Львиц", Тарквинии, ок. 520 до н.э.

Центральная стена в "Гробнице Львиц". Ниже двух львиц, находящихся возле жертвенника - большой кратер с двумя музыкантами (лирником и флейтистом), играющими над ним. Мелодией увлечены и другие фигуры, участвующие в ритуальном танце.

Дуэт обнаженного мужчины и женщины в тонкой прозрачной одежде. Мужчина держит в руке кувшин, судя по цвету - золотой, в правой руке девушки, возможно, перевернутая чаша. Фигуры, зеркально отражающиеся друг в друге, и подчиняющиеся мелодии и внутренней логике обряда, образуют новую замкнутую и самодостаточную фигуру. Улыбки, играющие на лицах обоих, их взгляды, устремленные друг на друга - все говорит о том, что опьяненные вином, музыкой и синхронными движениями танца, они целиком захвачены действом, цель которого инициировать процесс возрождения.

Танцующая женщина, а за ее спиной - ваза или кратер, над которым играют музыканты. Не в таком ли кратере, готовится волшебный напиток, который может иметь отношение к обряду, необходимому для последующего возрождения? Может быть, это этрусский аналог волшебного котла Брана Благословенного, купание в котором исцеляло раненных кельтских воинов и воскрешало мертвых. Мотив купания и ныряния, как символы воскрешения повторяются и в нижней части росписи, где ныряющие дельфины соседствуют с птицами, летящими в небесах.

Фрагмент росписи соседней стены из "Гробницы Львиц", с пирующим, который держит яйцо в вытянутой руке

Примечательно, что взгляд человека словно соединяет два символа: смерти (пояс, аккуратно завязанный и висящий на крюках) и возрождения (яйцо, символизирующее загробное существование).

Роспись центральной стены в "Гробнице Леопардов", Tarquinia, Тарквинии, ок. 470 г. до н.э. Название гробнице дала пара леопардов, изображенных на фронтоне.

Живописцу удалось передать сочетание силы и грации, присущее этим хищникам. В центре композиции четыре фигуры кажутся вовлеченными в некую бытовую сцену, возможно, возникшую из-за нехватки вина. Между слугами происходит оживленный диалог, а господа с интересом наблюдают за ними.

На этом фрагменте видно, что слева более молодой слуга протягивает фильтр для вина слуге с золотым кувшином в руке. Но тот, обернувшись через плечо, машет кувшином, словно показывая, что цедить все равно нечего и нужно принести еще вина. А господа подгоняют его своими жестами, свойственными и поныне многим средиземноморцам.

А этой паре видно ни до чего нет дела - они увлечены своеобразной любовной игрой - угощением друг друга. По их улыбающимся лицам можно заключить, что они весьма рады тому обстоятельству, что такое состояние может продолжаться бесконечно долго, на что указывает яйцо в руке мужчины.

Часть росписи справа от центральной стены в "Гробнице Леопардов". Люди спешат, словно опаздывают на пир, который, и в самом деле, уже в полном разгаре.

Лирник. "Гробница Леопардов", Тарквинии, ок. 480 г. до н.э.

Голова лирника, "Гробница Леопардов", Тарквинии, ок. 480 г. до н.э.

Музыкант, играющий на двойной флейте. "Гробница Леопардов", Тарквинии, ок. 480 г. до н.э.

Мужчина с киликсом. "Гробница Леопардов", Тарквинии, ок. 480 г. до н.э.

Слева к пирующим также приближаются гости с дарами, в сопровождении музыканта и слуги.

Принесение в жертву пленных троянцев. "Гробница Франсуа", Вульчи ок. IV в. до н.э. Обнаруженные в середине XIX в. фрески, по распоряжению князя Торлони, вскоре были отделены от стен гробницы и помещены в его личный Музей Торлони. В 1946 г. фрески были перемещены в Виллу Альбани в Риме, где они хранятся в составе коллекции Торлони. Сцена изображает церемонию похорон греческого героя Патрокла. После сожжения его тела на катафалке, над могилой был возведен курган (тумулюс) и начались обрядовые погребальные игры, которым посвящена целая глава Илиады. Лошади, собаки и пленники также были принесены в жертву и помещены в курган.

"... лес наваливши,

Быстро сложили костер, в ширину и длину стоступенный;

Сверху костра положили мертвого, скорбные сердцем;

Множество тучных овец и великих волов криворогих,

Подле костра заколов, обрядили; и туком, от всех их

Собранным, тело Патрокла покрыл Ахиллес благодушный

С ног до главы; а кругом разбросал обнаженные туши;

Там же расставил он с медом и с светлым елеем кувшины,

Все их к одру прислонив; четырех он коней гордовыйных

С страшною силой поверг на костер, глубоко стеная.

Девять псов у царя, при столе его вскормленных, было;

Двух и из них заколол и на сруб обезглавенных бросил;

Бросил туда ж и двенадцать троянских юношей славных,

Медью убив их: жестокие в сердце дела замышлял он."

(Гомер. Илиада., XXIII, 163-176)

Ахилл, упивающийся своей властью, вот-вот вонзит меч в горло юному троянцу, весь облик которого демонстрирует полную апатию. Юноша почувствовал дыхание смерти, и это отняло у него последние силы.

Рядом с обреченным троянцем стоит синий Харун, - этрусский демон смерти и мрачный душеводитель, со своим характерным молотом, на котором, как отличительный признак, обычно присутствует изображение, напоминающее лежащую на боку "восьмерку" или "песочные часы". Мне не удалось найти изображений, где бы молот Харуна использовался в действии, для "вышибания души", как обычно указывается, но Харун с молотом "присутствует", при смерти человека.

Фрагмент фрески с изображением крылатой Ванф - этрусского демона загробного мира. Оба демона не испытывают ни радости, ни сожаления, ни сочувствия. Они спокойно ждут. Так же спокойно и грустно под сенью крыла Ванф ждет отмщения Парокл.

Демоны уносят душу умершей женщины. Плакетка из Цере. Ок. сер. VI в. до н.э. Ныне плакетка находится в Лувре.

Причина, по которой именно этот жестокий сюжет был выбран главной темой надгробной живописи в "Гробнице Франсуа", кроется, вероятно, в этрусском религиозном обычае, которого они упорно придерживались: так же, как при погребении Патрокла, этруски практиковали жертвоприношения военнопленных для успокоения душ своих павших, с тем, чтобы таким образом умилостивить богов кровью. Например, в 356 г. до н.э. этруски принесли в жертву триста семь пленных римских солдат. Вместе с тем, этот сюжет может указывать и на обстоятельства жизни погребенного, вероятно воина, погибшего в бою.

Фрагмент фрески из "Гробницы Франсуа". Изображена сцена смерти братьев Этеокла и Полиника, детей Эдипа, фиванского царя. Братья договорились царствовать вместе, но пошли войной друг на друга.

Эта война известна как "Семеро против Фив", когда изгнанный братом из родного города, Полиник организовал против него поход. Кажется, фрески этой гробницы являются картинами с самыми жестокими и кровопролитными сценами во всей этрусской надгробной живописи. Этой теме в гробнице посвящены и дополнительные вставки и бордюры с охотой животных. Кроме того фрески украшает непрерывный меандровый бордюр, нарисованный в трехмерной перспективе и потому выглядящий как бесконечный лабиринт.

Охота с собаками, "Гробница Франсуа", Вульчи.

Львы, терзающие на лошадь, "Гробница Франсуа", Вульчи.

Грифон и лев, "Гробница Франсуа", Вульчи.

Лишь этот фрагмент из росписей "Гробницы Франсуа" выглядит маленьким островком спокойствия посреди рек крови, льющейся кругом. Богатый аристократ Вел Сатий, облаченный в пурпурную тогу с роскошным декором в виде растительного орнамента и цветных фигур сражающихся обнаженных воинов. Подобные тоги впоследствии носили римские генералы во время триумфа. Возможно Вел Сатий одержал победу над соседним этрусским городом, он задумчив и мрачен - ведь пока этруски воевали между собой, Рим набирал силу. Взгляд его устремлен вверх - он готовится к ависпикации - гаданию по полету птицы, которую вот-вот выпустит из рук его слуга Арнца. Возможно, его мучает вопрос: "Не последняя ли это победа?" Пространство вокруг фигур, застывших в ожидании, словно звенит от напряженной тишины, усиленной резким контрастом цветов, сведенных к противостоянию белого и красного.

Вероятно, размещение сцены гадания, т.е. желание узнать судьбу или, иными словами - тема Рока, в центральной части одной из усыпальниц, позволяет считать ее ключевой, объединяющей и раскрывающей причину появления остальных фресок в этой гробнице. Ведь действительно, Ахилл знал, что он погибнет молодым под стенами Трои, что и объясняет его ярость и жажду крови. Он также помнит о предсказании насчет Троила и, несмотря на роковую опасность для самого себя, все-таки убивает царевича, словно сам торопит приход предреченного, предпочитая скорую и славную смерть долгому ожиданию.

Так же и сыновья злосчастного Эдипа, дважды проклятые и обреченные своим отцом жить в мире или убить друг друга, вступают в военный конфликт. Но, даже шедшие на Фивы вместе с Полиником, и получившие не одно пророчество о своей неминуемой гибели, были не в силах уклониться от предначертанной судьбы.

На этом рисунке Карло Руспи с фресок одной из усыпальниц "гробницы Франсуа" мы видим фигуры, также имеющие непосредственное отношение к теме Рока. Вот в левой части Аякс Оилид хватает за волосы Кассандру, обманувшую Аполлона и потому обреченную пророчествовать впустую, и теперь ищущую спасения в святилище Афины. Но и сам Аякс, оскорбивший таким поступком богиню, обрекает не только себя, но и своих спутников. И скоро его легкомысленные слова насчет воли богов заставят всех горько об этом пожалеть. Далее стоит хитрец Сизиф, долго обманывавший богов, но и ему не удалось избежать своей судьбы, а за такие попытки теперь ему не позавидуешь. С другой стороны прохода на него смотрит мудрый старец Нестор.

У Нестора хватало мудрости не идти против воли богов. Но однажды он и сам, во сне Агамемнона явился пророком, предрекшим гибель Трои. На крайнем правом фрагменте рисунка - сцена гибели братьев Этеокла и Полиника. На противоположной стене, не менее жестокая сцена битвы воинов Вульчи с жителями другого этрусского города. Лабиринт гробницы снова возвращает нас к братоубийственной войне. Как остановить ее, и удастся ли это этрускам? Потому мрачен Вел Сатий, что он еще не знает ответа. Но нам он известен.

Борцы, "Гробница Обезьян", Кьюзи ок. 480 до н.э. На фресках, украшающих стены склепов, часто присутствуют сцены ритуальных игр, устраивавшихся во время погребального обряда. Если верить Гомеру - традиция устраивать состязательные игры на похоронах героев имеет весьма почтенный возраст.

Нестор говорит Ахиллу во время похорон Патрокла:

"... друга усопшего играми чествуй.

Дар благодарно приемлю и радуюсь сердцем, что столько

Помнишь меня ты, старца смиренного, что не забыл ты

Честью приличной почтить и его пред народом ахейским.

Боги тебе за сие воздадут воздаяньем желанным! "

(Гомер. Илиада., XXIII, 646-650)

На этой фреске из "Гробницы Олимпиад" (ок. 530 г. до н.э.) - своеобразная панорама спортивных соревнований. Здесь и дискобол, и прыгун, запечатленный в полете, и бегуны в синхронном движении, как в танце, устремившиеся к невидимой черте.

Борцы, "Гробница Авгуров", Тарквинии, ок. 530 г. до н.э.

"Вышли багровые; с ревностью в гордых сердцах одинакой

Оба алкали они и победы, и славной награды."

(Гомер. Илиада., XXIII, 717-718)

На этом увеличенном фрагменте хорошо различимы энергия и непреклонность присущая атлетам.

Нестор вспоминает о своих былых победах на подобных играх:

"Если бы молод я был! и если бы силой блистал я

Оных годов, как эпейцы в Вупрасе царю Амаринку

Тризны творили, а дети царя предложили награды!

Там не сравнился со мной ни один человек из эпеян,

Даже из храбрых пилосцев и духом высоких этолян.

Там я кулачною битвой бойца одолел Клитомеда;

Трудной борьбою борца ниспроверг плевронийца Анкея;"

(Гомер. Илиада., XXIII, 629-635)

Атлеты из "Гробницы Колесниц" в Тарквиниях, ок. 490 г. до н.э.

Атлеты и всадник из "Гробницы Колесниц" в Тарквиниях, ок. 490 г. до н.э.

Наряду с борьбой, которую мы видим на этих фресках, излюбленной темой были гонки колесниц.

Упряжка лошадей на фреске VI в. до н.э. из Кьюзи. Упряжка мчится мимо, подгоняемая возницей, в спину которому дышат кони конкурента.

" И, как на играх, умершему в почесть, победные кони

Окрест меты беговой с быстротою чудесною скачут…"

(Гомер. Илиада., XXII, 162-163)

Лошадь, "Гробница Колесниц", Тарквинии, ок. 490 до н.э.

Лошадь и ухаживающие за ней юноши. "Гробница Погребального ложа" , Тарквинии, ок. 460 г. до н.э.

Фреска центральной стены "Гробницы Франческо Джустиниани ". Похоже, что колесница готова, кони запряжены, и все готовы отправиться в путь. Вот только пассажир замешкался. И отчего-то один конь в упряжке синий, а музыкант так склонился, словно выводит самую жалобную мелодию.

Головы Лошадей, впряженных в колесницу из "Гробницы Франческо Джустиниани". Очень интересным является изображение синего коня на заднем плане, которое выглядит как тень гнедого. Но, возможно это конь из Аита, обитатели которого представлялись этрусками именно такого цвета.

" Ныне они по вознице тоскуют; стоят, разостлавши

Гривы по праху, стоят неподвижно, унылые сердцем."

(Гомер. Илиада., XXIII, 283-284)

Мужчина с крюком в левой руке как будто спорит с женщиной. Возможно, она противится его отъезду на колеснице, предчувствуя непоправимое. Ведь коню из Аита известен только один маршрут.

Лань, атакованная львом, "Гробница Вакхантов", Тарквинии, ок. 510 до н.э.

Общий вид усыпальницы "Гробницы Авгуров" в Тарквиниях, ок. 530 до н.э. После реставрации.

На фреске с правой стены, бородач в красной тоге, похоже, собирается развлечься представлением, устроенным для избранных. Скорее всего, это было прообразом будущих гладиаторских боев, впоследствии излюбленном развлечении римлян. Вот слуга, протягивает ему складную скамью, но, кажется, бородач гонит его прочь, чтобы не отвлекал, пока схватка борцов в самом разгаре. Ведь может победить борец конкурента, стоящего рядом и подбадривающего атлетов жезлом.

- Период развития племен Италии, этрусская культура: 8 – 2 вв. до н.э.
- «Царский » период Древнего Рима: 8 – 6 вв. до н.э.
- Республиканский период Древнего Рима: 5 – 1 вв. до н.э.
- Императорский период Древнего Рима: 1 – 5 вв. н.э. (падение Рима в 476 год н. э.).

Искусство этрусков

Развитие римского искусства во многом обязано старой художественной культуре этрусков.
До римского владычества в Италии, самой значительной культурной областью была Этрурия (кроме греческих городов) – область, лежащая на западной стороне Аппенинского полуострова.
Период наибольшего политического расцвета Этрурии – 6 в. до н.э.

Архитектура

Этрусские храмы по типу очень похожи на греческие, но
- стояли на высоком пьедестале,
- имели сильно выступающий карниз,
- обычно богато украшались терракотовыми деталями.
Этруски применяли так называемый тосканский ордер, похожий на дорический (колонны без каннелюр, но имели базу и похожую на дорическую капитель). Эта архитектура сложилась под влиянием Греции архаического периода.

Изобразительное искусство

Со второй половины 7 в. до н.э. искусство этрусков развивается под влиянием Греции.
Как и в Греции эллинистического периода в росписях конца 5 – 3 вв. до н.э. меняется настроение в живописи, изображаются мрачные картины подземного мира, владыки Аида – Плутон и Прозерпина, … В изображении заупокойных пиров участники полны грусти и печали. Именно в 5 в. до н.э. Рим начал военные действия против Этрурии.

Роспись могилы Щитов в Тарквиниях. Деталь женской фигуры. Фреска. ок. 280 г.до н.э.

С 4 в. до н.э. и в последующие столетия большое место в этрусском искусстве занимает портрет – в росписях гробниц и в скульптуре.

К 280 г. до н.э. Этрурия уже вся была завоевана Римом. В 3 – 2 вв. до н.э. Этрурия под властью Рима пережила свой второй подъем, хотя и не такой блестящий, как в 5 – 4 вв. до н. э.
Искусство продолжает развиваться по двум направлениям: одно связано с эллинистическим искусством, другое – традиционно-местное.
Самобытность этрусского искусства более всего проявилась в портрете. Теперь в обычай входит захоронение в саркофагах и урнах с изображением возлежащего покойного на крышке.
Такой портрет чаще всего только физиономический и редко поднимается до психологического.

Старые этрусские традиции видны в большой бронзовой статуе оратора.

В портрете хорошо видно внимание этрусков к физиономическим особенностям.

Искусство Римской республики

К концу 6 в. до н.э. Рим стал аристократической рабовладельческой республикой.
Высший орган власти - сенат, куда могли входить только представители аристократии (патриции).
Римский поэт Гораций говорил: «Греция, взятая в плен, победителей диких пленила, в Лаций суровый внеся искусства..." Хотя в этих словах, несомненно, есть поэтическое преувеличение, Гораций образно подчеркнул тот факт, что римляне преклонялись перед художественным гением греков.
В середине 2 в. до н.э. Рим занял господство во всем Средиземноморье. Карфаген был разрушен, Греция и Македония превращены в римские провинции.
С конца III века до н. э. римские полководцы стали вывозить на кораблях из завоеванных греческих городов произведения искусства. Это способствовало развитию художественного вкуса римлян. Общественные здания, храмы и площади Рима наполнились прекрасными статуями. Среди них были и творения таких великих мастеров, как Фидий, Мирон, Поликлет, Скопас, Пракситепь, Лисипп.

Город Рим возник по преданию еще в 8 в. до н.э.
По легенде весталка родила двух близнецов от бога Марса. Весталки - жрицы богини Весты, должны были давать обет безбрачия. За нарушение своего обета она была осуждена на смерть.
Близнецов царь приказал бросить в Тибр. Но рабы, которым это было поручено, оставили корзину с близнецами на мелком месте, так как из-за разлива реки им трудно было подойти к глубокой воде. Когда разлив спал, корзина очутилась на сухом месте. На плач близнецов прибежала волчица, спустившаяся с окрестных гор к реке, чтобы напиться, и накормила их своим молоком.
Вскоре детей нашел царский пастух. Он принес их домой и отдал на воспитание своей жене. Близнецам дали имена Ромула и Рема. Выросши, они кроме охоты стали заниматься еще тем, что нападали на разбойников, отнимали у них добычу и делили ее между пастухами.
В конце концов, раскрылась тайна о том, что они внуки царя. Братья решили основать новый город в тех местах, где были найдены. При основании его они поссорились, и Ромул убил Рема, а город назвал своим именем.

Архитектура

Рим сложился на нескольких холмах (Капитолий, Палатин и Квиринал).
Центральная площадь Древнего Рима – Римский форум (форум Романум). В дальнейшем еще пять форумов (площадей) примкнули к первому. В результате постепенной застройки форум приобрел асимметричный характер.
Сооружения времени республиканского Рима свидетельствуют о полном овладении греческими ордерами. В основном сооружения строились из известняка, туфа, частично из мрамора.

В римской архитектуре стал распространен тип круглого храма - толос.
В этих храмах применяли коринфский ордер, излюбленный римлянами, воспринятый ими у греков.

1 в. до н.э.

На Бычьем форуме располагается еще один храм времени Римской Республики. Уникальный пример псевдопериптера.

Черты римской архитектуры – подиум, четырехколонный глубокий портик.

Еще один храм, круглый в плане.

В I веке до н. э. инженер и архитектор Витрувий создал трактат "Десять книг об архитектуре", который был подлинной энциклопедией строительной практики его эпохи. Витрувий сформулировал основные требования, которые применимы к архитектурному сооружению любого времени: оно должно сочетать в себе пользу, прочность и красоту. От зодчего Древнего Рима требовалось всеобъемлющее образование, включающее знание климата, почвоведения, минералогии, акустики, гигиены, прикладной астрономии, математики, истории, философии, а также архитектурной эстетики.

Изобразительное искусство

В изобразительном искусстве республиканского Рима заметно влияние греческого и этрусского искусства.
Но в греческом искусстве господствующими были образы богов, мифологических героев, атлетов. Портрет в Греции зародился относительно поздно (в середине 5 в. до н.э.).
В Риме же, наоборот, именно портрет получил доминирующее значение. В портрете, особенно в скульптурном, проявилось своеобразие римского искусства.
Также и в живописи получают распространение не мифологические темы, а сюжеты, рассказывающие о конкретных событиях.

Архитектура

Древнейшим произведением первых десятилетий республики является знаменитая бронзовая скульптура:

Превосходная техника бронзового литья говорят о том, что это работа этрусских мастеров.

Согласно сложившемуся культу знатные римляне заказывали скульптурные изображения покойного либо в виде стелы, которую ставили на могилу, либо в виде портретных бюстов.
Мастера 1 в. до н.э., работая над портретом, точно следовали натуре, часто, вероятно уже по мертвому лицу. Они ничего не изменяли и сохраняли все мелкие подробности.
Выражение лица в таких портретах всегда спокойно, обозначены морщины на лбу, взор безжизненный, уголки рта опущены. Волосы коротко подстрижены и прилегают ко лбу.
Чаще всего изображены мужчины, уже в годах.
В женском портрете ярко выступает характерная особенность римского искусства: отсутствие всякой идеализации.

С развитием общественной жизни и ростом роли полководца-завоевателя, государственного деятеля в Риме появляется не только надгробная, но и светская скульптура. Эта скульптура представляет собой почетную статую римлянина закутанного в тогу.

Подобный рисунок драпировки, только более мягкий сохранится на статуях 1 – 2 в. н.э.

Живопись

В Риме 2 – 1 вв. до н.э создаются картины с изображением битв и триумфов (известно по литературным источникам). Батальные картины точно воспроизводили местность, где происходила битва, и расположение войск. Такие картины везли в триумфальном шествии и выставляли в общественных местах для всеобщего обозрения. На картинах писались портреты триумфаторов в белых тогах с пурпурной каймой, шествовавших во главе войска или на колесницах.

1-й декоративный стиль - инкрустационный.
Все архитектурные детали (пилястры, карнизы, цоколь, полочки, отдельные квадры) делались объемными из штукатурки, а потом расписывались.

2-ой декоративный стиль – архитектурно-перспективный.
Архитектурные детали не создаются объемными, а изображаются средствами живописи (колонки, пилястры, сложные карнизы, ниши).
Впечатление объемности достигается использованием перспективного сокращения.
В декорацию стен вводятся тематические картины (чаще всего повторение греческих оригиналов).

Вилла Мистерий.
60-е гг. до н.э.

Памятником более развитого портрета этрусско-римского направления является бронзовая статуя так называемого «Оратора» (2 в. до н.э.), изображающая, возможно, Авла Метелла, представителя одной из знатнейших римских фамилий. Оратор представлен в момент произнесения речи, правая рука его протянута к слушателям. Художник не только тщательно передал индивидуальные черты лица Метелла, но и детали одежды и обуви. Статуя выполнена по образцам греческих и эллинистических статуй ораторов, однако в сравнении с последними она производит впечатление большей прозаичности: отсутствие внутреннего порыва, суховатая детализация находятся в противоречии с торжественной постановкой фигуры и ораторским жестом.

Портрет римлянина (так называемый первый консул Брут). Бронза. Вторая половина 4 в. до н. э. Рим. Палаццо Консерватори.

Однако уже в республиканскую эпоху были созданы портреты большой художественной силы. Так, например, бронзовый бюст римлянина - так называемый «Брут» из Палаццо Консерватори в Риме (вторая половина 4 в. до н.э.) дает пример портрета, в котором раскрыт человеческий характер. В этом произведении нашел яркое воплощение образ сурового, непреклонного римлянина эпохи республики. Более обобщенным является пластическое решение портрета.

Статуя римлянина, совершающего возлияние. Мрамор. 1 в. до н. э. Рим. Ватикан.

Портретная статуя римлянина, совершающего возлияние (1 в. до н.э.), представляет собой дальнейшее развитие типа тогатуса. Это впечатляющий портрет сурового, величавого человека, изображенного в живом движении. Длинная широкая тога образует множество глубоких складок, скрывающих фигуру; плащ покрывает голову, закрывает уши, чтобы ничто не отвлекало от произнесения молитвенных формул, не мешало бы точному выполнению традиционного обряда. Черты аскетически сурового бритого лица переданы с очень большой внимательностью и правдивостью.

Портрет Цицерона. Мрамор. 1 в. до н. э. Рим. Капитолийский музей.

К позднему периоду республиканской эпохи относятся превосходные по точности индивидуальной характеристики портреты Цицерона и Помпея, дающие чрезвычайно наглядное представление о личных качествах этих исторических деятелей. Например, громадная слава и авторитет Помпея, прозванного еще при жизни Великим, не заслонили от художника истинных качеств личности Помпея, и мастер создал портрет, в котором с предельной отчетливостью показаны ничтожество и ограниченность незаслуженно прославившегося полководца. Подобные произведения, свидетельствующие о глубокой проницательности художника, являются драгоценными историческими документами.

К области декоративного искусства поздней республики относится большой алтарь Гнея Домиция Агенобарба (36 - 32 гг. до н.э.). На главной продольной стороне его - рельеф с изображением торжественного жертвоприношения, связанного с составлением цензовых книг. Административный акт - запись имущества граждан - освящается жертвоприношением свиньи, овцы и быка. С чисто римской обстоятельностью переданы фигуры чиновника, граждан, стопы цензовых книг, алтарь, украшенные гирляндами цветов жертвенные животные, жрецы, слуги, воины. Здесь же у алтаря вместе с другими персонажами помещен бог войны Марс. Композиция рельефа строится по принципу последовательного размещения фигур, следующих одна за другой. Три другие стороны алтаря покрыты рельефом, сюжет которого взят из греческой мифологии. Это - свадьба морского бога Посейдона и Амфитриты. Торжественная колесница сопровождается трубящими в рог тритонами, нимфами, морскими конями; в воздухе летают эроты. Рельеф, выполненный с большой мягкостью, указывает на глубокое воздействие греческого искусства. Сочетание чисто римской темы жертвоприношения с греческой мифологической темой характерно для того времени.

К середине 1 в. до н.э. римское искусство уже сложилось в своих основных чертах и заняло ведущее место в искусстве античного мира.

К концу 6 в. до н. э. Рим, история которого началась с небольшой родовой общины на Тибре, стал аристократической рабовладельческой республикой. Завоевав Апеннинский полуостров и утвердив господство во всем Средиземноморье, Рим превратился к середине 2 в. до н. э. в могучую державу. Приток рабов и ценностей из покоренных провинций обогатил государство, но он способствовал росту имущественного неравенства, увеличению масштабов крупного землевладения и рабовладения, разорению римского крестьянства, углублению классовых противоречий. Борьба римского крестьянства за землю, а покоренных италийских племен за политические права, гражданские войпы 1 в. до н. э., многочисленные восстания рабов (восстание рабов в Сицилии 2-1 вв. до п. э., грандиозное восстание Спартака - 1 в. до п. э.) свидетельствовали о кризисе Римской республики, оказавшейся неспособной управлять обширной многоплеменной державой. После разгрома восстаний и завершения гражданских войн начался период стабилизации и расцвета рабовладельческой формации, но уже в условиях жестокой диктатуры империи.

Архитектура
В республиканский период сложились основные типы римской архитектуры. Суровая простота жизненного уклада в условиях постоянных ожесточенных войн нашла отражение в конструктивной логике монументальных инженерных сооружений. В них раньше всего проявилось своеобразие римского искусства. Обращают внимание грандиозные сооружения - древние оборонительные стены Рима, возникшего еще в 8 в. до н. э. на трех холмах: Капитолии, Палатине и Квиринале, выложенные из камня (ранняя - 6 в. до н. э. и так называемая Сервиева стена - 378-352 гг. до н. э.).
Римские дороги имели важное стратегическое значение, они объединяли различные части страны. Ведущая к Риму Аппиева дорога (4-3 вв. до н. э.) для движения когорт и гонцов была первой из сети дорог, покрывших позже всю Италию. Около долины Ариччи дорога, мощенная толстым слоем бетона, щебня, плитами лавы и туфа, шла из-за рельефа местности по массивной стене (197 м длиной, 11 м высотой), расчлененной в нижней части тремя сквозными арочными пролетами для горных вод. Постепенно в следующие века Рим становится наиболее богатым водой городом мира. Мощные мосты и акведуки (акведук Аппия Клавдия, 311 г. до н. э., акведук Марция, 144 г. до н. э.), пробегающие десятки километров, заняли видное место в архитектуре города, в облике его живописных окрестностей, входя неотъемлемой частью в пейзаж Римской Кампаньи. К древнейшим сводчатым конструкциям относится сточный канал (клоака Максима) в Риме, сохранившийся до наших дней.

С распространением римского владычества на Грецию и эллинистические государства в Рим проникли утонченность и роскошь эллинистических городов. Приток богатств из завоеванных стран в течение 3-1 вв. до н. э. изменили нравы римлян, порождая среди господствующих классов расточительство. Ввозились в огромном количестве знаменитые греческие статуи и картины греческих мастеров. Римские храмы, дворцы превратились в своего рода музеи искусства. Увлечение греческим искусством проявилось прежде всего в обращении к ордерной системе. В то время как в греческой архитектуре ордер играл конструктивную роль, в Риме он использовался главным образом в декоративных целях. Опорные функции в римской архитектуре выполняла обычно стена. Большое место поэтому принадлежало арке, опиравшейся на массивные столбы. Колонны не могли нести на себе нагрузку многоэтажных сооружений со сводчатыми и купольными перекрытиями и лишь в аркадах сохраняли конструктивную роль, причем чаще применялись заимствованный у греков пышный коринфский ордер и строгий тосканский, унаследованный от этрусков. Колонна тосканского ордера отличается от дорического наличием базы, отсутствием триглифнометонного фриза и каннелюр. В императорский период возникла особая разновидность коринфской капители в виде комбинации ее с капителью ионической.
В эпоху республики, особенно в 5-2 вв. до п. э., храм - основной тип общественного здания. Он сложился постепенно в результате скрещивания преобладающих местных италийско-этрусских традиций с греческими, приспособленными к местным условиям. Строились круглые и четырехугольные псевдопериптеры с входом лишь с главного фасада. Таков небольшой круглый в плане храм Сибиллы в Тиволи (1 в. до н. э.) близ Рима. Греческий круглый периптер обычно имел ступенчатое основание и был рассчитан на круговое обозрение. Храм Сибиллы в Тиволи, как и этрусские храмы, сочетает фронтальную строго симметричную продольную осевую композицию и круглую. Ось храма подчеркнута парадным входом с расположенными перед ним ступеньками, дверью и окнами. Массивное, со сводчатыми пролетами основание храма в Тиволи создает переход от каменного обрыва скалы, которую он живописно завершает, к изящной круглой ротонде коринфского ордера с легким фризом из гирлянд. Поднятый на высокое основание, гармоничный по пропорциям, со стройной и строгой колоннадой, наполненной светом, храм доминирует в пейзаже. Его спокойные гармоничные формы контрастируют с бурным каскадом водопада.
К 1 в. до н. э. относится небольшой храм Фортуны Вирилис в Риме - уникальный образец раннего завершенного римского храма типа псевдопериптера с замкнутой фронтальной осевой композицией. Греческий периптер в ней расчленен на открытый со всех сторон глубокий передний портик и целлу, окруженную полуколоннами, сливающимися со стеной. Акцентируя главный фасад портиком со свободно стоящими колоннами и парадной лестницей входа, архитектор объединил его с замкнутой целлой ионическим ордером.
Своеобразие римской архитектуры сказалось в создании нового типа частного жилого дома богатых землевладельцев, торговцев, ремесленников. Лучшие образцы сохранились в Помпеях (2 в. до н. э.- «Дом Пансы», 70 гг. н. э. - «Дом Веттиев») и Геркулануме, засыпанных при извержении вулкана пеплом. Римские особняки - это большей частью одноэтажные дома, в которых уютность семейного быта сочеталась с приспособленностью к деловой жизни. Осевая композиция обеспечивала в расположении помещений определенный порядок, обусловленный образом жизни семьи. Дом состоял из официальных парадных и хозяйственных помещений, окружающих атриум (заимствованный у этрусков), и открытого перистильного двора (одного или нескольких), характерного для греческого дома. Атриум освещался прямоугольным отверстием в перекрытии. По скатам крыши через это отверстие дождевая вода стекала в расположенный под ним мраморный бассейн. Перистиль был центром жилой интимной части дома. В середине его разбивали сад с бассейнами, фонтанами и цветниками, окруженными колоннадами. Замкнутые глухими стенами, иногда с выходящими на улицу мастерскими и лавками, римские дома внутри привлекают красочными росписями, мраморной мозаичной скульптурой, цветниками. Контрастом одноэтажным домам патрициата с их роскошью и комфортом были многоэтажные доходные дома, сдававшиеся в наем, - в них обитал римский парод, плебеи.
Декоративные росписи. С перенесением акцента на интерьер и появлением парадных комнат в римских домах и виллах на основе греческой традиции разрабатывается система высокохудожественных стенных росписей. Помпейские росписи знакомят с основными чертами античной фрески. Римляне применяли росписи также для украшения фасадов, используя их как вывески торговых помещений или ремесленных мастерских. По характеру помпейские росписи принято делить на четыре группы, условно названные стилями. Первый стиль, инкрустационный, распространенный во 2 в. до н. э., имитирует облицовку стен квадратами разноцветного мрамора и яшмы («Дом Фавна» в Помпеях). Архитектурные детали (пилястры, карнизы и др.) исполнялись объемно из штукатурки и расписывались. Росписи первого стиля конструктивны, подчеркивают архитектурную основу степы, они отвечают суровому лаконизму форм, присущих республиканской архитектуре. С 80-х гг. до п. э. до 20-х гг. 1 в. до н. э. применялся второй, помпейский, стиль - архитектурно-перспективный. Стены оставались гладкими и расчленялись живописно-иллюзорно исполненными колоннами, пилястрами, карнизами, нишами и портиками. Интерьер приобретал нарядность благодаря тому, что между колоннами часто размещалась большая многофигурная композиция, реалистически воспроизводившая сюжеты на мифологические темы из произведений знаменитых греческих художников («Вилла Мистерий» близ Помпеи).

«Вилла Мистерий» близ Помпеи

Стены покрывались также изображениями перспективно переданных улиц, площадей, домов, храмов, садов, сельских равнин и гор («Дом Ливии» па Палатине, Рим). Тяготение к природе, присущее римлянам, побуждало их иллюзорно воспроизводить на стенах с помощью линейной и воздушной перспектив пейзажи и тем самым как бы расширять внутреннее пространство помещений, раздвигая стены. Третий стиль, ориентализирующий (в декоративных деталях иногда встречаются египетские орнаментальные мотивы), характерен для эпохи империи (с конца 1 в. до н. э.).

Помпейская роспись третьего стиля

В противоположность пышности второго стиля третий стиль отличают строгость, изящество и чувство меры. Уравновешенные композиции, линейный орнамент на ярком фоне подчеркивают плоскость стены. Иногда выделяется центральное поле стены, где воспроизводятся картины какого-нибудь знаменитого древнего мастера. Тонкие колонки, легкие гирлянды, ювелирно выполненные цветы и орнаменты подчеркивают уют комнаты («Дом столетней годовщины»). Четвертый, декоративный, стиль распространяется с сер. 1 в. н. э. Пышностью и декоративностью пространственно-архитектурного решения он продолжает традицию второго стиля. Вместе с тем богатство орнаментальных мотивов напоминает росписи третьего стиля. Фантастические и динамичные перспективно построенные сооружения разрушают замкнутость и плоскостность стен и создают впечатление театральных декораций, воспроизводящих замысловатые фасады дворцов, сады, виднеющиеся через их окна, или картинные галереи - копии знаменитых оригиналов, исполненные в свободной живописной манере («Дом Веттиев» в Помпеях). Четвертый стиль дает представление об античных театральных декорациях.
Помпейские росписи сыграли важную роль в дальнейшем развитии декоративного искусства Западной Европы.

Скульптура
В области монументальной скульптуры римляне не создали памятников столь значительных, как греческие. Но они обогатили пластику раскрытием новых сторон жизни, разработали бытовой и исторический рельеф с характерным для него документально точным повествовательным началом. Рельеф составлял неотъемлемую часть архитектурного декора.
В республиканский период древнейшие произведения круглой скульптуры еще часто исполнялись этрусскими мастерами из бронзы и терракоты. Обращаясь к образам греческой мифологии, этруски наделяли богов действенной силой и решительностью характера, а в погребальных масках своих современников стреми¬лись к максимальной конкретности в воспроизведении индивидуальных черт лица. Поздний памятник этрусской скульптуры на римскую тему, исполненный в первые десятилетия жизни Римской республики - бронзовая «Капитолийская волчица» - символ Рима (5 в. до н. э., Рим, палаццо Консерватори), отличается той же остротой реализма, экспрессивностью и превосходной техникой литья.

Капитолийская волчица

Лучшим в художественном наследии римской скульптуры был портрет. Как самостоятельное своеобразное художественное явление он прослеживается с начала 1 в. до н. э. В Риме возникло новое понимание этого жанра. В отличие от греческих мастеров, подчинявших в портрете индивидуальный образ идеальному типу, римские художники пристально и зорко изучали лицо конкретного человека с его неповторимыми чертами, следуя в этом традиции этрусков. В портретном жанре наиболее ярко проявлялся самобытный реализм, острая наблюдательность, историческое чутье римлян, их умение обобщить наблюдения в ясной и сжатой форме. Люди, запечатленные в портретах, сдержанны, серьезны, в лицах отражена напряженная жизнь мысли и страстей.
Зарождение римского портрета, как и у этрусков, было связано с древним заупокойным культом предков, защитников домашнего очага. Восковые маски, снятые с лиц умерших членов рода, украшали атриумы, их выставляли на семейных торжествах, в них выступали актеры, сопровождавшие похоронные процессии. Позже эта традиция питалась практической потребностью сохранения для потомства точного изображения индивидуального лица, а также прославлению участников исторических событий. Римские мастера работали в местном камне, мраморе и бронзе.
Стиль римских портретов эволюционировал, последовательно отражая изменения облика людей, их внутреннего склада, нравов, идеалов. Портретам республиканской эпохи, при документальной точности воспроизведения индивидуальных черт лица, свойственны упрощение форм, резкая жесткость линий. Детали не всегда приведены к единству, моделировка суха. Образы мужественных участников напряженной, ожесточенной политической борьбы, захватившей Апеннинский полуостров, исполнены самосознания, нравственной силы, овеяны суровым духом республиканских добродетелей. Идеалом эпохи был мудрый и волевой римлянин Катон - человек практического склада ума, хранитель строгих нравов. Примером подобного образа служит остро индивидуальный портрет римлянина с худым асимметричным лицом, с напряженным взором и со скептической складкой на тонких искривленных губах (3 в. до н. э., Турин, Музей). К числу немногих памятников раннеримскои портретной скульптуры относится так называемый «Брут» (конец 3 - нач. 2 в. до н. э., Рим, дворец Консерватори). Большинство исследователей считает этот шедевр портретного искусства работой этрусского мастера. С большой выразительностью здесь запечатлен образ республиканского деятеля с худощавым асимметричным лицом со следами грозной энергии и напряженной жизни, страстей, но лицом, значительным силой своего интеллекта и воли. Останавливают внимание суровые глаза, их пристальный целеустремленный взгляд из-под нависающих бровей. Пластическое решение сочетает обобщенность уплотненного объема и тонкость переданных в бронзе чеканных и гравированных деталей. Инкрустированные из слоновой кости и темного камня глаза сохранили свой блеск.
Гражданственные идеалы республиканской поры воплощены в монументальных портретах в рост - статуях Тогатуса («облаченный в тогу»), обычно изображенного стоящим прямо, в позе оратора. Знаменитая статуя «Оратор», воздвигнутая в честь Авла Метелла (начало 1 в. до п. э., Флоренция, Археологический музей), очевидно, изображает римского или этрусского магистра в момент обращения с речью к согражданам.

Статуя Авла Метелла (так называемый "Оратор")

Образ рядового человека овеян духом республиканских форумов. Самоутверждение личности предельно лаконично выражено в решительном, но скупом ораторском жесте и сосредоточенном немолодом лице. Угловатые, но сдержанные движения, строгие жесткие складки тоги, энергичный чеканный рисунок и размеренный ритм подчеркивают суровость портретного образа доблестного гражданина. Этот портрет, исполненный этрусским мастером, как бы завершает линию развития этрусского портрета. Он кладет начало развитию портрета чисто римского, поражающего беспощадной правдивостью, интересом к воспроизведению некрасивых, часто уродливых, но ярко индивидуальных лиц. Один из типичных портретных образов поздней республики дан в статуе «Римлянин, совершающий жертвенное возлияние» (1 в. до н. э., Рим, Ватикан).
Скульпторы эпохи республики создавали не только портретные бюсты и статуи отдельных римлян, но и групповые поясные портреты родственников, объединенных единой композицией стелы, групповые портреты в рост. Их возникновение объясняется культом строгого семейного уклада древнеримских знатных родов. Пример такого группового портрета - изображение в надгробной стеле римлянина Вибия и членов его семьи (вторая половина 1 в. до н. э., Рим, Ватикан). Образ человека в портрете эпохи республики сохраняет внутреннюю замкнутость. Взгляд изображаемого обычно остается безразличным к окружающей среде (человек находит опору в себе самом).

Надгробная стела Л. Вибия и его семьи

В 1 в. до н. э. наряду с Портретами, продолжающими этрусскую и раннеиталийскую традицию веристического портрета, появляется новое направление, в котором ощутимо влияние греческого и эллинистического портрета. Скульпторы не ограничивались передачей внешнего сходства, а стремились показать характер портретируемого. Сухой линейно-графический стиль вытеснялся живописно-пластическим, обобщающим детали («Голова Цезаря». Мрамор, ок. 30 г. до н. э., Рим, Музей Торлония). В римском скульптурном портрете 3-1 вв. до н. э. были заложены основы развития всего западноевропейского портретного искусства.

264 а. Портрет римлянина (так называемый первый консул Брут). Бронза. Вторая половина 4 в. до н. э. Рим. Палаццо Консерватори.

Однако уже в республиканскую эпоху были созданы портреты большой художественной силы. Так, например, бронзовый бюст римлянина - так называемый «Брут» из Палаццо Консерватори в Риме (вторая половина 4 в. до н.э.) дает пример портрета, в котором раскрыт человеческий характер - образ сурового, непреклонного римлянина эпохи республики.

265 а. Статуя римлянина, совершающего возлияние. Мрамор. 1 в. до н. э. Рим. Ватикан.

Портретная статуя римлянина, совершающего возлияние (1 в. до н.э.), представляет собой дальнейшее развитие типа тогатуса. Это портрет сурового, величавого человека, изображенного в живом движении. Длинная широкая тога образует множество глубоких складок, скрывающих фигуру; плащ покрывает голову, закрывает уши, чтобы ничто не отвлекало от произнесения молитвенных формул, не мешало бы точному выполнению традиционного обряда. Черты аскетически сурового бритого лица переданы с очень большой внимательностью.

Искусство Римской империи 1 в. н. э. Ведущим искусством попрежнему остается архитектура. Строительство приобретает грандиозные масштабы. Усиленно сооружаются дороги, водопроводы, мосты. В Риме отстраиваются целые кварталы.

266 А. Римский храм - так называемый Квадратный дом - в Ниме (южная Франция). Начало 1 в. Н. Э.

Ко времени Августа относится самый известный образец римского храма в форме псевдопериптера - так называемый «Квадратный дом» в Ниме (южная Франция). Он поставлен на высоком подиуме, фасад подчеркнут глубоким портиком и ведущей к нему лестницей. Ордер храма - коринфский. Пропорции храма и орнаментация фриза отличаются изяществом, но формы несколько суховаты и холодны, что вообще свойственно стилю августовской архитектуры.

Весьма распространенными памятниками архитектуры Древнего Рима были триумфальные сооружения - арки, колонны, ростры (ораторские трибуны). Наиболее интересны арки в Римини (27 г. до н.э.) и в Сузе (северо-западная Италия, 8 г. до н.э.). Это однопролетные арки строгих простых очертаний, увенчанные аттиком(Аттик - стенка, надстроенная над карнизом, венчающим сооружение, предназначенная для рельефа или надписи. Будучи архитектурной формой чисто римского происхождения, аттик применялся главным образом в триумфальных арках. ), с посвятительной надписью.

Среди гражданских построек августовского времени выделяется законченный в 13 г. до н.э. театр Марцелла, вмещавший несколько тысяч человек. Сохранились остатки радиально расположенных стен, поддерживавших полукруглый зрительный зал, а также часть фасада театра, представляющая собой двухъярусную аркаду. Возможно, что был и третий ярус, не сохранившийся до нашего времени. Столбы и арки сочетаются с приставными полуколоннами и антаблементами тосканского ордера в первом и ионического ордера - во втором ярусе. Таким образом, в театре Марцелла мы впервые встречаемся с чрезвычайно характерной для римского зодчества многоярусной аркадой, образующей с ордером органическое целое. Эта архитектурная система найдет свое самое совершенное выражение в Колизее.